8 февраля в ЦДЖ прошел Круглый стол, организованный правозащитным центром «Мемориал» с привлечением значительного количества федеральных и республиканских чиновников по проблемам ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта.
Поскольку дело происходит в 2007 году, удушающая политкорректность проявилась и здесь: слово «конфликт» было изъято из концепции Круглого стола и весь разговор происходил на тему «гармонизации отношений» между осетинами и ингушами. Слушать и анализировать этот Круглый стол было поучительно, поскольку в нем полностью проявлялось поляризованная ментальность федералов и регионалов или, говоря по-умному, полярная оппозиция их дискурсов. Федералы говорили заумно и вообще, сильно налегая на гуманность, гармонию, рамки закона и подчеркивая, что сами они, федералы — «за всё хорошее». В предельно эмоциональном выступлении козаковский чиновник свердловского происхождения, признавшийся в ходе выступления, что «сам он — работник милиции», воскликнул, говоря об усилиях федерального чиновничества в данном регионе: «Мы идем на то, чтобы люди стали нормально жить». Экие матросовы, право слово! Идут, понимаешь, на то, то есть, страшно подумать, от чего приходится отказываться и какие жертвы приносить, чтобы (увы, неблагодарное!) «население» нормально зажило. Активно педалировалось федералами также и то, в каких невыносимых, нечеловеческих условиях живет чиновничество, решая проблемы этого самого «населения».
Это один полюс дискурса, федеральный. Республиканские же представители противопоставляли обобщениям Центра свою конкретику: такому-то не заплатили, столько-то семей переселяют насильно, такому-то дали неправильные документы и т. п.
Со стороны было понятно, что обе стороны в равной степени не имеют никакого отношения к сути проблемы и переливают из пустого в порожнее. Разница лишь в том, что федералы знают, чья кошка съела мясо, и лгут изощренно, запутывая совершенно сознательно проблему, а регионалы, конкретные люди, не владеющие методиками демагогии, барахтаются в болоте частных случаев, не решаясь выйти на обобщения. При этом, конечно, осетинская сторона пребывала где-то между федеральным и региональным полюсами. Например, когда министр по делам национальностей и связям с общественностью РСО-Алания Таймураз Касаев рассуждает о «виртуальной арифметике, ставшей образом мышления соседнего народа», это можно расценить как попытку обобщения, а когда он же говорит о двухстах ингушских экстремистах, выявленных за последний год на фоне 0,0% осетинского экстремизма, — тут мы бесспорно имеем дело с ползучим региональным прагматизмом.
Давайте серьёзно, однако (как говорит известный чукча-патриот Миша Леонтьев. Кстати, Георгий Джиоев, глава администрации Пригородного района РСО-Алания, в своем выступлении отказал чукчам в праве быть патриотами и вообще россиянами. Однако!)
Непонятно одно. Все талдычат о какой-то гармонизации и каком-то урегулировании, когда речь идет об очевидном уголовном преступлении, совершенном против ингушского народа. Ингушей изгнали с их земли, зверски убивая при этом мужчин, женщин, детей и стариков. Это так же общеизвестно и признано всеми, как и то, что Германия напала на Советский Союз в 1941 году.
Теперь, дорогие товарищи (в отдельных случаях, братья), посмотрим на дело так: сосед Х выгнал соседа У из его законной квартиры, попутно убив его мать-старушку и изнасиловав дочку. После этого сосед Х занял квартиру соседа У и живет там припеваючи, а лишенный жилплощади и подвергшийся надругательствам сосед У ютится внизу на тротуаре в одноместной туристической палатке вместе со всем, что осталось от его семьи.
А сейчас слушайте внимательно. К соседу У в палатку стучатся граждане начальники (часть из них милиционеры, часть — правозащитники) и говорят ему: «Ты, как тебя! Мы, понимаешь, идем на то, чтобы ты жил по-человечески. Хватит, понимаешь, экстремизмом тут всяким заниматься, надо гармонизировать твои отношения с соседом Х, потому что оба вы, конечно, виноваты, как вы есть все невменяемые племена. Так вот, в порядке гармонизации мы берем твоих внуков — детей твоей дочки той самой — и отправляем их в лагерь юного гуманизма и российского человеколюбия общаться с внуками соседа Х. Пусть они забудут, кто тут у вас, понимаешь, Х, кто У, а просто наладят межличностные связи».
Если бы такой безумный дискурс граждане начальники прогнали соседу У, пострадавшему от Х вышеизложенным образом, было бы нормально, если бы У выскочил из палатки и сильно укусил говорившего за ухо. Его бы все поняли, и даже прокуроры не нашлись бы, чего возразить.
Однако, когда в положении соседа У оказывается целый народ — ингуши, все заинтересованные лица вдруг впадают в идиотизм и начинают водить по гладкой стенке рукой со словами: «Мы не обязаны знать, где у вас тут дверь». Какие-то переселения в «комфортабельные вагончики», какие-то компенсации, да еще каждую надо проверить, что и кому она компенсирует...
Само название «осетино-ингушский конфликт» уже содержит в себе ложь и демагогию. В основе основ лежит конфликт федерального Центра с народами России. Это Кремль в 1992-м — следуя кровавой практике Горбачева — организовал и развязал конфликт на Кавказе, чтобы прикрыть рывок либерально-монетаристского лобби Ельцина — Гайдара — Чубайса к бесконтрольному господству над развалинами бывшего СССР. Осетинским кулаком, поддержаным федеральным железом, надо было нанести удар по вайнахам, имея в виду генерала Дудаева в Ичкерии и собственного «федерального» Хасбулатова с его чеченской партией в Москве. Борзые вайнахи могли реально стать капитанами российской экономики (И тогда кто бы купил клуб «Челси»?).
Осетины как и при царизме взяли на себя неблаговидную роль полицаев при оккупанте. Но «курку и яйку» заказывали себе не они, а те, кто сделали «цап-царап махен» в масштабах от Балтики от Сахалина.
Удивительно, что акции самого вопиющего в истории разбоя противостояла небольшая кучка ошельмованных и оплеванных со всех сторон вайнахов. Плохие ли, хорошие, честные или со своим интересом на уме, но они оказались единственными на территории одной шестой, кто бросил «банде Ельцина» вызов. Вот за это их и умыли кровью, по возможности уничтожив их жилища и выгнав, где получилось, с их собственной земли.
Сегодня настало время для трибунала. Преступления, совершенные против ингушей, — это преступления против человечности, не имеющие срока давности. Нужно восстановить картину и детально проследить долю конкретной вины тогдашних федеральных политиков, чиновников и, разумеется, их осетинских пособников на местах. В событиях 1992-го нужно разобраться юридически, точно так же, как юридически бы разбирались в ситуации соседа Х и соседа У. (За исключением, конечно, такого поворота событий, при котором за соседом Х скромно стоит «гражданин начальник» — тогда нет, тогда гармонизация!)
Сегодняшнему Кремлю в преддверии 2008-го и при наличии вновь скалящего пожелтевшие клыки «демфактора» (будущие выборы в США!...) лучше бы пойти на судебное разбирательство сейчас, пока можно говорить конкретно о разных политиках и разных эпохах, на которые делится постсоветская история. Не нужно никому тащить на себе груз чужой ответственности. И такая инициатива обязана быть российской. А то в Гааге обобщат, понимаешь...
От третьего лица
8 февраля в ЦДЖ прошел Круглый стол, организованный правозащитным центром «Мемориал» с привлечением значительного количества федеральных и республиканских чиновников по проблемам ликвидации последствий осетино-ингушского конфликта.
Поскольку дело происходит в 2007 году, удушающая политкорректность проявилась и здесь: слово «конфликт» было изъято из концепции Круглого стола и весь разговор происходил на тему «гармонизации отношений» между осетинами и ингушами. Слушать и анализировать этот Круглый стол было поучительно, поскольку в нем полностью проявлялось поляризованная ментальность федералов и регионалов или, говоря по-умному, полярная оппозиция их дискурсов. Федералы говорили заумно и вообще, сильно налегая на гуманность, гармонию, рамки закона и подчеркивая, что сами они, федералы — «за всё хорошее». В предельно эмоциональном выступлении козаковский чиновник свердловского происхождения, признавшийся в ходе выступления, что «сам он — работник милиции», воскликнул, говоря об усилиях федерального чиновничества в данном регионе: «Мы идем на то, чтобы люди стали нормально жить». Экие матросовы, право слово! Идут, понимаешь, на то, то есть, страшно подумать, от чего приходится отказываться и какие жертвы приносить, чтобы (увы, неблагодарное!) «население» нормально зажило. Активно педалировалось федералами также и то, в каких невыносимых, нечеловеческих условиях живет чиновничество, решая проблемы этого самого «населения».
Это один полюс дискурса, федеральный. Республиканские же представители противопоставляли обобщениям Центра свою конкретику: такому-то не заплатили, столько-то семей переселяют насильно, такому-то дали неправильные документы и т. п.
Со стороны было понятно, что обе стороны в равной степени не имеют никакого отношения к сути проблемы и переливают из пустого в порожнее. Разница лишь в том, что федералы знают, чья кошка съела мясо, и лгут изощренно, запутывая совершенно сознательно проблему, а регионалы, конкретные люди, не владеющие методиками демагогии, барахтаются в болоте частных случаев, не решаясь выйти на обобщения. При этом, конечно, осетинская сторона пребывала где-то между федеральным и региональным полюсами. Например, когда министр по делам национальностей и связям с общественностью РСО-Алания Таймураз Касаев рассуждает о «виртуальной арифметике, ставшей образом мышления соседнего народа», это можно расценить как попытку обобщения, а когда он же говорит о двухстах ингушских экстремистах, выявленных за последний год на фоне 0,0% осетинского экстремизма, — тут мы бесспорно имеем дело с ползучим региональным прагматизмом.
Давайте серьёзно, однако (как говорит известный чукча-патриот Миша Леонтьев. Кстати, Георгий Джиоев, глава администрации Пригородного района РСО-Алания, в своем выступлении отказал чукчам в праве быть патриотами и вообще россиянами. Однако!)
Непонятно одно. Все талдычат о какой-то гармонизации и каком-то урегулировании, когда речь идет об очевидном уголовном преступлении, совершенном против ингушского народа. Ингушей изгнали с их земли, зверски убивая при этом мужчин, женщин, детей и стариков. Это так же общеизвестно и признано всеми, как и то, что Германия напала на Советский Союз в 1941 году.
Теперь, дорогие товарищи (в отдельных случаях, братья), посмотрим на дело так: сосед Х выгнал соседа У из его законной квартиры, попутно убив его мать-старушку и изнасиловав дочку. После этого сосед Х занял квартиру соседа У и живет там припеваючи, а лишенный жилплощади и подвергшийся надругательствам сосед У ютится внизу на тротуаре в одноместной туристической палатке вместе со всем, что осталось от его семьи.
А сейчас слушайте внимательно. К соседу У в палатку стучатся граждане начальники (часть из них милиционеры, часть — правозащитники) и говорят ему: «Ты, как тебя! Мы, понимаешь, идем на то, чтобы ты жил по-человечески. Хватит, понимаешь, экстремизмом тут всяким заниматься, надо гармонизировать твои отношения с соседом Х, потому что оба вы, конечно, виноваты, как вы есть все невменяемые племена. Так вот, в порядке гармонизации мы берем твоих внуков — детей твоей дочки той самой — и отправляем их в лагерь юного гуманизма и российского человеколюбия общаться с внуками соседа Х. Пусть они забудут, кто тут у вас, понимаешь, Х, кто У, а просто наладят межличностные связи».
Если бы такой безумный дискурс граждане начальники прогнали соседу У, пострадавшему от Х вышеизложенным образом, было бы нормально, если бы У выскочил из палатки и сильно укусил говорившего за ухо. Его бы все поняли, и даже прокуроры не нашлись бы, чего возразить.
Однако, когда в положении соседа У оказывается целый народ — ингуши, все заинтересованные лица вдруг впадают в идиотизм и начинают водить по гладкой стенке рукой со словами: «Мы не обязаны знать, где у вас тут дверь». Какие-то переселения в «комфортабельные вагончики», какие-то компенсации, да еще каждую надо проверить, что и кому она компенсирует...
Само название «осетино-ингушский конфликт» уже содержит в себе ложь и демагогию. В основе основ лежит конфликт федерального Центра с народами России. Это Кремль в 1992-м — следуя кровавой практике Горбачева — организовал и развязал конфликт на Кавказе, чтобы прикрыть рывок либерально-монетаристского лобби Ельцина — Гайдара — Чубайса к бесконтрольному господству над развалинами бывшего СССР. Осетинским кулаком, поддержаным федеральным железом, надо было нанести удар по вайнахам, имея в виду генерала Дудаева в Ичкерии и собственного «федерального» Хасбулатова с его чеченской партией в Москве. Борзые вайнахи могли реально стать капитанами российской экономики (И тогда кто бы купил клуб «Челси»?).
Осетины как и при царизме взяли на себя неблаговидную роль полицаев при оккупанте. Но «курку и яйку» заказывали себе не они, а те, кто сделали «цап-царап махен» в масштабах от Балтики от Сахалина.
Удивительно, что акции самого вопиющего в истории разбоя противостояла небольшая кучка ошельмованных и оплеванных со всех сторон вайнахов. Плохие ли, хорошие, честные или со своим интересом на уме, но они оказались единственными на территории одной шестой, кто бросил «банде Ельцина» вызов. Вот за это их и умыли кровью, по возможности уничтожив их жилища и выгнав, где получилось, с их собственной земли.
Сегодня настало время для трибунала. Преступления, совершенные против ингушей, — это преступления против человечности, не имеющие срока давности. Нужно восстановить картину и детально проследить долю конкретной вины тогдашних федеральных политиков, чиновников и, разумеется, их осетинских пособников на местах. В событиях 1992-го нужно разобраться юридически, точно так же, как юридически бы разбирались в ситуации соседа Х и соседа У. (За исключением, конечно, такого поворота событий, при котором за соседом Х скромно стоит «гражданин начальник» — тогда нет, тогда гармонизация!)
Сегодняшнему Кремлю в преддверии 2008-го и при наличии вновь скалящего пожелтевшие клыки «демфактора» (будущие выборы в США!...) лучше бы пойти на судебное разбирательство сейчас, пока можно говорить конкретно о разных политиках и разных эпохах, на которые делится постсоветская история. Не нужно никому тащить на себе груз чужой ответственности. И такая инициатива обязана быть российской. А то в Гааге обобщат, понимаешь...
08.02.2007