Принято все время извлекать уроки из Октября. В педагогическом смысле этот один-единственный день — 25 октября 1917 года по старому стилю, когда крейсер «Аврора» произвел свой (как говорят, холостой) выстрел по Зимнему, — стал кладезем всяческих наставлений, иногда полностью противоречащих друг другу. За 90 долгих лет (!) Октябрь давал одни уроки в Африке, а совершенно другие — например, в Китае.
Что же касается Европы 1930-х годов — той же Испании или Германии, — то там Октябрь преподносил такие уроки, что их по сей день вспоминать можно только с легким смущением. Благодаря «его» наставлениям — или, точнее, педагогике тех, кто наставлял от «его» имени, в Испании республиканцы проиграли гражданскую войну, в Германии на выборах победили национал-социалисты (а большинство немецких коммунистов скопом перешли в их партию), во Франции высокоучительный Октябрь не позволил Народному фронту прийти к власти в 1936-м...
После войны Октябрь в лице состарившегося Сталина, а затем маэстро гопака Хрущева стал вести себя на преподавательской кафедре еще более непотребно. Вспыхивающие и кроваво подавляемые бунты в Восточной Европе, предаваемые левые движения, тайные сговоры с явным противником — все в лучших традициях рафинированного «чекизма».
Проблемы россиян во многом сегодня определяются иллюзией, что эти уроки остались в прошлом. «Наши люди» думают, будто они окончили школу Октября в 1991-м. Ну, может быть, те из них, кто пару раз оставался на второй год, побывали на последнем уроке Октября в октябре 1993-го...
Увы, нет! Это типичный пример ложного сознания. Ни в 1991 году, ни в 1993-м «советская» власть не исчезла, даже несмотря на то, что был расстрелян последний на территории бывшего СССР Совет. (Обратите внимание на симметрию: все началось после выстрела «Авроры», а якобы кончилось выстрелами танковых пушек по Белому — ассоциация с зимой — дому. То есть каждый раз, порывая со старым, «расстреливают» зиму.)
«Советское» в нашем политическом языке утратило смысловую связь с Советами еще, наверное, с конца 1920-х. Народное самоуправление в той форме, которая образовалась в революцию и Гражданскую войну, было уничтожено партноменклатурой люмпенов, призванных на смену реальным участникам свержения царизма. Символами этой новой корпорации организованного люмпениата стали «кормушка» и «вертушка» — цековский распределитель и телефон спецсвязи.
Какая, собственно, разница, как юридически оформлена собственность на средства производства и ресурсы недр — как «общенародная» или «приватизированная» по чубайсовым ваучерам? Понятно, что единственным собственником в стране с момента полной победы Сталина над бывшими товарищами по партии стала сформированная им бюрократия. Разве в 1991-м или в 1993-м эта бюрократия провалилась в тартарары? Да нет, кто был при кормушке, тот и остался. Конечно, пришлось круг немного расширить, «демократизировать», так сказать, элиту за счет цеховиков, спекулянтов и прочей полезной сволочи. Но зато 19 млн общенародной КПСС, где много было всякого мусора не при делах — рабочих, там, или крестьян — стало возможным «сбросить с корабля современности».
В первые три года реформ осуществилась рокировка, при которой матерые бюрократы, прошедшие весь путь от освобожденных секретарей заводов до секретарей ЦК, уступили место комсомолу и «белым воротничкам» — референтуре. Последние три года были посвящены рокировке, при которой на первое место выдвинулись чекисты (а «контора» и комсомол всегда были партнерами-соперниками).Так чему же все-таки в итоге научил нас Октябрь? Не надо было «Авроре» холостым стрелять!...
Принято все время извлекать уроки из Октября. В педагогическом смысле этот один-единственный день — 25 октября 1917 года по старому стилю, когда крейсер «Аврора» произвел свой (как говорят, холостой) выстрел по Зимнему, — стал кладезем всяческих наставлений, иногда полностью противоречащих друг другу. За 90 долгих лет (!) Октябрь давал одни уроки в Африке, а совершенно другие — например, в Китае.
Что же касается Европы 1930-х годов — той же Испании или Германии, — то там Октябрь преподносил такие уроки, что их по сей день вспоминать можно только с легким смущением. Благодаря «его» наставлениям — или, точнее, педагогике тех, кто наставлял от «его» имени, в Испании республиканцы проиграли гражданскую войну, в Германии на выборах победили национал-социалисты (а большинство немецких коммунистов скопом перешли в их партию), во Франции высокоучительный Октябрь не позволил Народному фронту прийти к власти в 1936-м...
После войны Октябрь в лице состарившегося Сталина, а затем маэстро гопака Хрущева стал вести себя на преподавательской кафедре еще более непотребно. Вспыхивающие и кроваво подавляемые бунты в Восточной Европе, предаваемые левые движения, тайные сговоры с явным противником — все в лучших традициях рафинированного «чекизма».
Проблемы россиян во многом сегодня определяются иллюзией, что эти уроки остались в прошлом. «Наши люди» думают, будто они окончили школу Октября в 1991-м. Ну, может быть, те из них, кто пару раз оставался на второй год, побывали на последнем уроке Октября в октябре 1993-го...
Увы, нет! Это типичный пример ложного сознания. Ни в 1991 году, ни в 1993-м «советская» власть не исчезла, даже несмотря на то, что был расстрелян последний на территории бывшего СССР Совет. (Обратите внимание на симметрию: все началось после выстрела «Авроры», а якобы кончилось выстрелами танковых пушек по Белому — ассоциация с зимой — дому. То есть каждый раз, порывая со старым, «расстреливают» зиму.)
«Советское» в нашем политическом языке утратило смысловую связь с Советами еще, наверное, с конца 1920-х. Народное самоуправление в той форме, которая образовалась в революцию и Гражданскую войну, было уничтожено партноменклатурой люмпенов, призванных на смену реальным участникам свержения царизма. Символами этой новой корпорации организованного люмпениата стали «кормушка» и «вертушка» — цековский распределитель и телефон спецсвязи.
Какая, собственно, разница, как юридически оформлена собственность на средства производства и ресурсы недр — как «общенародная» или «приватизированная» по чубайсовым ваучерам? Понятно, что единственным собственником в стране с момента полной победы Сталина над бывшими товарищами по партии стала сформированная им бюрократия. Разве в 1991-м или в 1993-м эта бюрократия провалилась в тартарары? Да нет, кто был при кормушке, тот и остался. Конечно, пришлось круг немного расширить, «демократизировать», так сказать, элиту за счет цеховиков, спекулянтов и прочей полезной сволочи. Но зато 19 млн общенародной КПСС, где много было всякого мусора не при делах — рабочих, там, или крестьян — стало возможным «сбросить с корабля современности».
В первые три года реформ осуществилась рокировка, при которой матерые бюрократы, прошедшие весь путь от освобожденных секретарей заводов до секретарей ЦК, уступили место комсомолу и «белым воротничкам» — референтуре. Последние три года были посвящены рокировке, при которой на первое место выдвинулись чекисты (а «контора» и комсомол всегда были партнерами-соперниками).Так чему же все-таки в итоге научил нас Октябрь? Не надо было «Авроре» холостым стрелять!...
ВЫПУСК № 41 (486) Деловой еженедельник «Компания»