Характерно, что официальные СМИ заявили будто число участников шествия памяти Немцова в семь раз меньше заявленного. Почему в семь, а не в десять, например? Пришло будто бы 7,5 тыс. Точность удивительная. Я прошёл от начала до конца, и по моим личным оценкам количество участников было не менее 30 тыс.
Ведь главное в шествии и митинге это не номинальная цифра, а самоощущение пришедших. Чувствуют они себя силой или нет? На махачкалинском митинге в память Камалова, где было не более 4000, ощущение было как от московского митинга в 400000. Никто не пискнул, что почтить Камалова пришло, дескать, мало. Наоборот, рычали издали и со страхом фотографировали.
Я был на зюгановском митинге, собиравшем 5000 (времена Болотной), и там ощущение было кислое, хотя выступали Настя Удальцова и Илья Пономарёв. А вот на субботнем марше самоощущение идущих было восходящим и политически оптимистичным. Не удивлюсь, если реально рамки зафиксировали заявленное число прошедших.
Шествие чётко показало, что заморозки, начавшиеся с разгрома Болотной и перешедшие в космический вакуум после Крыма, завершаются. Вместе с оттепелью на улице началась оттепель и в психике людей. Судя по кричалкам и знамёнам — политическая молодёжь обрела способность к вызову, новую дерзость. И ведь это февраль!
Не последнюю роль в успехе шествия сыграла и так называемое «перемирие в Сирии». За эту неделю общество ещё не осмыслило и не проговорило, что это «перемирие» является «новым Минском». Иными словами, в Сирии Россия потерпела поражение как в Новороссии. Штаты помогли ей спасти лицо, закамуфлировав очевидный провал асадитского проекта.
Наступление на турецкую границу встретило столь жёсткий отпор и столь крупные потери, что «с 27 февраля ВКС РФ в сирийском небе не летают». Пока ещё разговор о поражении России открыто не идёт. Однако это ощущение присутствует в коллективном бессознательном. Несомненно, это сказывается в нервозности администрации, обилии в последние дни юрко носящихся туда-сюда по Москве полицейских.
Но и боевое настроение вышедших в годовщину убийства Немцова, на мой взгляд, тоже несёт на себе тень сирийского провала.
Характерно, что официальные СМИ заявили будто число участников шествия памяти Немцова в семь раз меньше заявленного. Почему в семь, а не в десять, например? Пришло будто бы 7,5 тыс. Точность удивительная. Я прошёл от начала до конца, и по моим личным оценкам количество участников было не менее 30 тыс.
Ведь главное в шествии и митинге это не номинальная цифра, а самоощущение пришедших. Чувствуют они себя силой или нет? На махачкалинском митинге в память Камалова, где было не более 4000, ощущение было как от московского митинга в 400000. Никто не пискнул, что почтить Камалова пришло, дескать, мало. Наоборот, рычали издали и со страхом фотографировали.
Я был на зюгановском митинге, собиравшем 5000 (времена Болотной), и там ощущение было кислое, хотя выступали Настя Удальцова и Илья Пономарёв. А вот на субботнем марше самоощущение идущих было восходящим и политически оптимистичным. Не удивлюсь, если реально рамки зафиксировали заявленное число прошедших.
Шествие чётко показало, что заморозки, начавшиеся с разгрома Болотной и перешедшие в космический вакуум после Крыма, завершаются. Вместе с оттепелью на улице началась оттепель и в психике людей. Судя по кричалкам и знамёнам — политическая молодёжь обрела способность к вызову, новую дерзость. И ведь это февраль!
Не последнюю роль в успехе шествия сыграла и так называемое «перемирие в Сирии». За эту неделю общество ещё не осмыслило и не проговорило, что это «перемирие» является «новым Минском». Иными словами, в Сирии Россия потерпела поражение как в Новороссии. Штаты помогли ей спасти лицо, закамуфлировав очевидный провал асадитского проекта.
Наступление на турецкую границу встретило столь жёсткий отпор и столь крупные потери, что «с 27 февраля ВКС РФ в сирийском небе не летают». Пока ещё разговор о поражении России открыто не идёт. Однако это ощущение присутствует в коллективном бессознательном. Несомненно, это сказывается в нервозности администрации, обилии в последние дни юрко носящихся туда-сюда по Москве полицейских.
Но и боевое настроение вышедших в годовщину убийства Немцова, на мой взгляд, тоже несёт на себе тень сирийского провала.