Гейдар Джемаль: «В мире воцарилась „нольполярность“»

Главы внешнеполитических ведомств России, США и Сирии обсуждают возможность утилизации химического оружия, что лишит США почвы для выполнения ракетных бомбардировок. Глава российского МИДа Сергей Лавров в одночасье стал одним из наиболее популярных и влиятельных политиков, после того, как ловко «поймал» американских коллег в расставленные ими же сети. Однако, это вовсе не означает, что конфликт исчерпан или стал ближе к завершению. В мире осталось немало влиятельных сил, намеренных атаковать Сирию, однако и влияние России, Китая и Ирана становится все более заметным. О том, кто выступает против внешнего удара и кто им противостоит, о роли Сергея Лаврова и Джона Керри и тайной дипломатии, а также о том, как будет трансформироваться ближневосточный регион, рассказал Накануне. RU политолог, философ, глава Исламского комитета России Гейдар Джемаль.

— На «Валдайском клубе» один из экспертов сказал о том, что сирийский вопрос — сложнейший дипломатический вопрос со времен падения железного занавеса. Согласитесь с такой оценкой?

— Это, конечно, абсолютно не так. Во времена «железного занавеса» худо-бедно, но какое-то противостояние между соцлагерем и капиталистическим миром имело место. Сегодня мы свидетельствуем, прежде всего, симулякр противостояния и реальный сговор на уровне тайной дипломатии, потому что решения о ненасении удара по Сирии принимали одновременно Обама, Путин, Иран и конечно, стоящий за кулисами Китай, который не подавал голоса, но, тем не менее, фактор которого очень реален во всех этих отношениях. Все названные субъекты были заинтересованы в ненасении удара. В нанесении удара были заинтересованы Евросоюз, евробюрократия, Международный валютный фонд и некоторые деятели на сцене Большого Ближнего Востока, которые были заинтересованы в разгроме Асада по престижным или иным соображениям — это, например Саудовская Аравия, Турция. Для них поражение или конфликт с Западом, с Обамой по теме Сирии равнялся понижению рейтинга их режимов у себя дома, что породило бы внутриполитические проблемы. Для Саудовской Аравии еще очень важно то, что она завязана не на нынешнего обитателя Белого дома, а на радикальную республиканскую часть политического класса США, которая нацелена на проведение национал-имперской, римского образца, политики. В этом случае Саудовская Аравия становится ключевой страной региона или сохраняет такой статус. Вот эти клиенты — бюрократия Евросоюза, спекулянты МВФ, саудовцы, турки — они были четко ориентированы на удар по Асаду. Кроме них есть и те круги, которые прекрасно понимают, что отказ от удара в пиаровском смысле является понижением статуса Запада как цивилизационного центра, как арбитра, как глобальной матричной модели современной цивилизации, то есть Запад перестает быть гегемоном. Но Обаме на это плевать, потому что он преследует другие задачи.

— Какие?

— Обама хочет сохранить США как долларовый центр, выпускающий расчетную единицу для мировой экономики, которая не имеет альтернатив, и сохранить тем самым арбитражную роль США. Но он понимает, что арбитражная роль США может быть сохранена не в режиме римского империализма архаичного образца, а в переключении ресурсов долларовой системы на восстановление в США реальной экономики и ряд других моментов. Для этого и нужно «оттянуться» из серии конфликтов, инициированных республиканской администрацией. Это его личная цель, она не является сверхзадачей американской элиты, которая разбита на несколько кланов.

— С Обамой понятно, а как взаимодействуют Иран, Россия и Китай?

— Эти страны представляют собой единый блок, внутри которого есть, конечно, свои позиции и статус, но в этом едином блоке, как ни странно это выглядит со стороны общественного мнения, доминирует Китайская народная республика. КНР действует, по своей привычке, из-за кулис, выступая в качестве теневой фигуры, которая якобы следует за решениями Москвы в Совбезе ООН, но в действительности, главным фактором, определяющим направление этого блока, является Китай, во всяком случае, для России. Именно Китай обладает теми рычагами политического воздействия, теми формами подключенности к мировой системе, тем военно-политическим и экономическим ресурсом, который позволяет сегодняшнему руководству Пекина вести собственную независимую политику.

Иран — совершенно самодостаточная на сегодняшний день страна, практически единственная на Ближнем Востоке, обеспечивающая продовольственную безопасность, которую не сломить никакими санкциями, которая входит в десятку наиболее мощных в военном отношении стран. Аналогов Ирану практически нет, но об этом забывают, воспринимают его до сих пор как такую ближневосточную страну третьего мира. Иран — это самостоятельная цивилизация с 2,5-тысячелетней историей, которая оказывала влияние на формирование европейского сознания, европейской цивилизации 2 тыс. лет назад, поскольку иранские культурные пласты формировали позднюю Римскую империю и оказывали влияние на весь регион Средиземноморья. Традиционные иранские религия, традиция в доисламский период выковали лицо всей последующей западной цивилизации. Иран — очень мощная и влиятельная страна, которая никакими санкциями не может быть изолирована. Вчера 17 иранских компаний по суду получили освобождение от санкций в Евросоюзе, до этого еще был ряд компаний. Фактически подковерно происходит демонтаж санкций, даже если учесть, что они носили в значительной степени декларативный характер, поскольку даже в самую жесткую годину изоляции Ирана и прессинга против него американские компании тайно продолжали вывозить из Ирана нефть, не говоря уже о Китае, который совершенно открыто продолжал торговать с Исламской республикой.

Поэтому сравнивать нынешнюю ситуацию с «железным занавесом» некорректно, сегодня все противостояния внутри системы носят симулятивный характер и обеспечивают прикрытие для реального сговора, для тайной дипломатии, которая конечно же была и в период противостоянии двух лагерей, но не в такой степени. Тогда эта система была поляризована, и она была более прочной, чем сегодня. Сегодня — больше, чем два фактора, каждый из которых тянет в свою сторону, сегодня их, как минимум три, а возможно, и больше. Сегодня система более рыхлая, поэтому потребность в тайной дипломатии гораздо выше, и как правильно сказал министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус, сегодня нет ни монополярности, ни биполярности, ни мультиполярности. Сегодня существует нольполярность, что означает, что ни одна страна, включая США, Евросоюз и КНР, не может оказать решающее влияние на ход событий. Ни одна. Это означает, что потребность в тайной дипломатии выросла, потому что в период биполярности, СССР и США поочередно могли оказывать в одиночку влияние на ход событий.

Например, благодаря СССР США проиграли войну во Вьетнаме. Благодаря СССР и сговору тайной дипломатии во Франции не рухнул капиталистический режим в 1968 г. и коммунисты не пришли к власти — такой была договоренность между Москвой и Вашингтоном. Таких примеров достаточно много. Но если у вас на первом плане тайная дипломатия и сговор, то говорить о каком-то торжестве так называемой «белой» дипломатии, то есть дипломатии открытой, официальной, просто смешно. Это работа на общественное мнение, на публику для формирования единого пространства, не более того.

— Для многих было удивительно, что США прислушаются к предложению России и отложат нанесение воздушного удара. Сейчас Сергей Лавров и Джон Керри обсуждают вопрос о химическом оружии. Некоторые эксперты говорят о том, что Лавров на этой волне стал политиком мирового уровня. Какое место в этой комбинации занимает вопрос с химоружием?

— Здесь Вы видите, что некое симулятивное шоу ведет к преувеличенным и таким же симулятивным оценкам. Во-первых, инициатива по химоружию, как все помнят, принадлежала Керри, который по заданию своего шефа Обамы выступил и заявил о том, что «если бы было возможно, что Асад отказался бы от химического оружия, тогда, может быть, мы бы рассмотрели вопрос о ненасении удара, но Асад никогда от этого не откажется — это невозможно». Понятно, что политики такого официального уровня никогда не говорят впустую, не рассуждают о том, что могло бы быть. Понятно, что это был пущенный шар, который надо было принять и подхватить. Сразу после этого Лавров сказал, что «мы ловим США на слове». Но ведь Америка не могла напрямую обратиться к России и сказать: «Давайте сделаем такой финт, который снимет с нас необходимость наносить удар, потому что там была поставлена „красная линия“ с химоружием, и нас толкают силы, завязанные на Евросоюз и МВФ, к тому, чтобы мы влезли в это дело. Давайте вместе сделаем такой ход». Это уже не тайная дипломатия.

— А как тут сработала тайная дипломатия?

— Тайная дипломатия — это когда эта инициатива от Керри, которая выражена в форме сослагательного наклонения с крайне высоким уровнем сомнения — она перепасовывается Ирану. Иран беседует с Асадом, после чего обращается, опять-таки тайно, к России, и передоверяет ей выступить с инициативой взятия под контроль химоружия. И хотя первая фраза была озвучена Керри, но Россия говорит, что будет «ловить США на слове». Это детский сад. С другой стороны, совершенно ясно, что Иран никогда не смог бы проявить собственную инициативу без США, потому что откуда бы иранцы знали, что согласие Асада на сдачу химоружия действительно бы привело к отмене удара по Сирии. Для этого нужны скрытые, но надежные гарантии. Получается, что Иран находится в прямой коммуникации с США и такие гарантии были даны — если эти инициативы будут озвучены как «ловля на слове», то тогда у США получается возможность не бить по Сирии. После чего, Иран уже уверенно подсказывает это России, Лавров получает задание, и они с Керри разводят мировую общественность, как два героя, два рыцаря, которые спасли мир от войны, от пучины, которая разверзлась бы при нанесении ракетного удара. Понятно, что это шоу, без которого современная дипломатия вообще не работает, потому что современная политика стала насквозь симулятивной за счет того, что 5% веса принадлежит «белым» дипломатам, 95% — несколько эшелонов тайного закулисья, когда все вопросы решаются на подковерном уровне вне внимания общественности. Между прочим, это не вчера началось. И если кто-то скажет, что это конспирология, то, извините, товарищ Ленин в 1918 г. открыл тайный дипломатический сговор Антанты, предшествующий Первой мировой войне. Вот пусть кто-нибудь пойдет и скажет, что это все конспирология и что это все сочинено.

— Обвинения со стороны Америки, что это мы поставляли Сирии химоружие, которые Сергей Иванов всю неделю отбивал, это тоже часть дипломатического спектакля?

— Все, что делалось тогда, делалось обоюдно прозрачно. На последнем этапе США и СССР составляли единый айсберг — если США были вершиной, поднимающейся над водой, то нижней частью был СССР и наоборот. Смысл этой метафоры таков — у всех дел США была подводная часть в лице соцлагеря, у всех дел СССР была подводная часть в лице США и «свободного мира». ЦРУ и КГБ были как лента Мебиуса, они и сегодня это сохраняют, но тогда в гораздо большей степени, потому что КГБ реально был актором невидимой войны, «невидимого фронта», в отличие от ФСБ, которая сегодня не в той весовой категории. Это были два слившихся в борьбе нанайских мальчика, которые как известно — один человек. Равновеликая агентура присутствовала на обеих сторонах. Поэтому, все что делало ЦРУ, было прозрачно для КГБ, и наоборот. Была прямая линия — горячий телефон. Так что, все эти обвинения — ерунда.

— А если говорить об обмене статьями Путина и Маккейна, в чем ее смысл?

— Смысл этой пикировки в том, что Путин открыто упраздняет претензии США на статус всемирного морального авторитета, но полемика с Путиным со стороны Обамы недопустима, поскольку Обама опирается на Путина, который дает ему подачу. В частности, с ударом по Сирии Путин организовал повод для Обамы сохранить политическое влияние, авторитет, статус, перспективы демократов на 2014 г. тем, что дал возможность не влезть в сирийский конфликт. Поэтому, Обама не может вести такую полемику с Путиным, тем более, что весьма вероятно, что в глубине души Обама полностью согласен с Путиным.

— Почему Вы так считаете?

— Обама — демократ-космополит, который родился черт знает где и учился в мусульманской школе в Индонезии. Его реальный отец — кениец-мусульманин, а отчим, с которым он жил в более сознательные годы — индонезиец-мусульманин. Это человек, который жил за пределами США и не является таким идиотом, как Маккейн, который является полным продуктом американской изоляционной системы сознания и, видимо, знакомство с заграницей у него произошло, когда он оказался на фронте во Вьетнаме. И поскольку Обама — человек, который не отформован американской матрицей, к слову, одной из самых убогих на планете, то я думаю, что он про себя с Путиным вполне согласен. Вместе с тем, оставить это без ответа США не могли, но доверили этот ответ Маккейну, клоуну, который являет собой республиканскую сторону политического истеблишмента, но который даже на этой стороне никем не воспринимается всерьез. Это одиозная фигура. Это Жириновский, но без рефлексии. Жириновский — это человек, который валяет дурака сознательно, зная, что он валяет дурака, а Маккейн валяет дурака абсолютно всерьез, полагая, что он является глашатаем глубинной американской правды, что делает его еще более абсурдным и комичным. То есть Маккейн — клоун, который не знает, что он клоун.

— И ему поручают ответ?

— И ему поручают этот ответ, который тем самым, он превращается в клоунский ответ, лишается всякой убедительности, всякой силы — это переход на личности. Путин говорит США, «вы не исключительны и сидите тихо, потому что морального авторитета быть арбитром для мирового процесса у вас нет». А тот отвечает: «а ты — гад, тиран». Может он и тиран, но это же не ответ. Любой прочитавший письмо и ответ скажет «чума на оба ваших дома». В любом случае, это клоунский ответ, потому что Путин говорит о фундаментальных вопросах, говоря о Штатах вообще — он не говорит, кто такой Обама, что такое американская конституция, во что верит или не верит Обама и его предшественник. А этот как клоун отвечает: «ребята, этот вами плохо управляет, он в вас не верит». Да это хрень собачья. Какая разница, во что верит или не верит Путин. Неужели ситуация поменяется, если появится, скажем, Прохоров, который верит иначе. Сам по себе ответ является ответом школьника из провинциальной глубинки, у которого нет системного мышления и который просто дергает косички у девочках на переменках или наезжает на кого-то, кто слабее из младшего класса. Это не ответ человека, который подключен к каким-то смыслам, доминирующим хотя бы даже в американской модели мышления. Это специально сделано. Маккейн, который никто и звать его никак, который представляет республиканскую сторону, враждебную Обаме, призван отвечать на фундаментальную статью, которая вызвала большой шок в Штатах. Это ответ ассиметричный, но не в пользу Америки. Может это форма платы США и Обаме Путину — такой неадекватный ответ.

— Возможно ли в сложившейся ситуации спрогнозировать, как будет дальше ситуация вокруг Сирии развиваться? Удар отложили, по химоружию вроде бы договорились, но что дальше?

— Спрогнозировать достаточно сложно. Думаю, Асад доживает до ближайших выборов. Ненанесение удара в итоге очень мощно повышает вес и значение Ирана на Ближнем Востоке. Он превращается реально в региональную сверхдержаву, которая по тайным дипломатическим каналам признана в качестве таковой Соединенными Штатами, они немало поспособствовали при Обаме его выдвижению на первый план. В частности, сами санкции являются очень мощным средством укрепления Ирана — укрепления внутриполитической стабильности, солидарности, оборонной готовности. Испытания продемонстрировали всему миру, что Иран — самодостаточен, и даже если его оцепить и обнести колючей проволокой или стеной по израильской модели, эта стена не поможет, потому что на площади 1 млн. 600 тыс. кв. км сельскохозяйственные и прочие ресурсы Ирана достаточны для того, чтобы держать на плаву стомиллионное население, хотя там и 100 млн даже нет. Может, они не будут процветать и затянут пояса, но не будут испытывать особых проблем. В мире очень мало таких центров, которые могут быть самодостаточными.

— А кто еще кроме Ирана?

— США и Канада могут существовать в изоляции, Евросоюз может быть в изоляции, у него существует возможность поддерживать свое население на плаву. Китай вышел на этот уровень — он является экспортером сельхозпродукции. Китай смог достиг сельскохозяйственной самодостаточности и это его главный козырь. Весь ХХ век империализм вел борьбу за то, чтобы у всех народов, кроме Запада, не было сельскохозяйственной самодостаточности. Там, где были страны третьего мира — экспортеры продовольствия, туда завозилась гуманитарная помощь посредством предательски поставленных туда президентов, которые давали «зеленый свет». Гуманитарка, бесплатно раздававшаяся там, обваливала сельское хозяйство, как было, например, в Бангладеше. Туда завезли в гигантских количествах рис, который раздавали бесплатно, и уничтожили сельское хозяйство. А где не могли сделать так, устанавливали такие налоги для фермеров, как в Египте при Мубараке, что они просто бросали все и уходили нищенствовать в города, потому что работать при таких налогах было невозможно — закупочные цены ничтожные, а налоги огромные.

— Такая целенаправленная политика Запада?

— Это было указание МВФ. Даже у Латинской Америки есть проблемы в продовольственном плане. Аргентина в начале прошлого века была могущественной сельскохозяйственной державой, которая поставляла мясо всему миру. Потом все это было разрушено. Практически все страны мира погружены в состояние сельскохозяйственного хаоса и зависят от нескольких монополий, которые контролируют мировой сельхозпродукт. В частности, рынок зерна контролируют 5 ТНК, которые на 85% контролируют мировой рынок пшеницы. Есть только Китай и Иран, которые могут существовать, наплевав на все, подобно Евросоюзу, США и Канаде. Россия себя обеспечивает только на 30%. Представьте себе, что завтра Россию изолируют, накладывают на нее санкции, и она попадает под бойкот. Это будет означать, что 70% населения остается без еды. Люди из городов должны будут побежать вдоль железных дорог в поля и начать добывать там картошку, корни, морковку какую-то. Это просто сельскохозяйственный коллапс, который всегда ведет к разрушению вертикали власти и т. д., потому что если нечего есть, то начинается хаос. Об этом никто не говорит почему-то. Все говорят о деньгах, о нефти, о легкой и тяжелой промышленности, но никто не говорит о том, что № 1 — это сельскохозяйственная безопасность. А в Иране она обеспечена, поэтому сегодня исход ситуации в Сирии ведет к тому, что после нескольких лет очень жестких испытаний Иран вытеснит Саудовскую Аравию, Турцию и Египет с подиума, на котором они красовались в качестве лидеров региона и стран № 1.

— То есть регион ожидает серьезная трансформация?

— Понятно, что Египет сейчас просто нигде ни в моральном, ни в политическом, ни в экономическом отношении. Саудовская Аравия очень мощно лишается авторитета после исхода дела с ракетным ударом. Как известно, министр безопасности Саудовской Аравии Бандар бин Султан, главный интриган региона, тесно связанный с ЦРУ и член наиболее влиятельного клана внутри саудовской династии, который приезжал к Путину недавно, убеждая его по Сирии — он полностью в бешенстве, в истерике от того, какой исход приобрел розыгрыш между Керри и Лавровым, между Обамой и Путиным, при функциональной и существеннейшей посреднической роли Ирана. Это означает колокольный погребальный звон по роли Саудовской Аравии в регионе. Иран становится страной № 1 и после этого расширяются нестабильность вокруг Ирана и вокруг иранских границ, потому что идет мобилизация радикальных суннитов против этой шиитской страны. Собственно говоря, эта схема и предусматривалась изначально. Ну а в мире кризис идет своим чередом, мир скатывается к большой войне при вот такой конфигурации. Удар нанесен по МВФ, удар нанесен по господству банковского спекулятивного капитала в мире в целом. Выигрывает пока что Обама со своим печатным станком и КНР со своими 30% мирового золотого запаса. Конфликт между ними, естественно, тоже неизбежен, потому что доллар с одной стороны, и золото — с другой — это два медведя в одной берлоге.