Отставка Зязикова стала поводом для понятной радости у подавляющего большинства ингушского народа и тех, кто его поддерживал. Преступления зязиковского режима были слишком очевидны для людей, а слабость и ничтожность этого деятеля не менее очевидны для его покровителей. Однако, политическая ситуация в Ингушетии, на Северном Кавказе и, наконец, в масштабах Федерации в целом устроена так, что нынешняя «замена» порождает больше вопросов и больше проблем, чем решает.
Если рассматривать президента национальной республики не как самостоятельную фигуру, имеющую собственную ценность (так они пытаются рассматривать сами себя, ибо полагают, что воплощают символически самоидентификацию возглавляемых ими этносов), если отводить такому президенту его реальное место, то понятно, что это не более, чем некий фактор, условный знак, который может быть использован так или иначе различными силами.
Мы как мусульмане не имеем права принимать всерьез такие виртуальные образования как «республики» Северного Кавказа, эти псевдогосударства, созданные центральной администрацией для манипуляции этническими субъектами. Понятно, что для мусульман административная нарезка внутри РФ и генералы, приставленные к соответствующим уделам, чтобы «работать» национальными символами своих народов, — это инструментарий врага и политическая ложь!
Однако любой существующий объект может быть использован как во зло, так и во благо, независимо от свойств этого объекта. К примеру, некий джахилийский «руководитель» — полная сволочь и гад, которого ненавидит весь народ. В этом есть две стороны: одна — это повседневная плохость данного типа, занимающего высокое кресло, то, что он изо дня в день создает проблемы для жизни людей; другой же стороной является то, что этот мерзавец становится лицом джахилийи на данной территории и объединяет против себя весь народ без разбора позиций, мнений, клановых связей и т. д. Единство всего народа против джахилийского лидера, воспринимаемого без разговоров всеми как абсолютное зло, — это настолько важная вещь, что ради такого единства мерзавца надо было бы и сохранить...
Гораздо хуже для дела, когда к власти приходит деятель, по поводу которого у части населения, не самой твердой в имане, возникают иллюзии. Если эти иллюзии переходят в представление, что такой-то лидер — это «отец нации», подобное положение дел ведет к расколу и ослаблению социальной базы исламской борьбы.
Евкуров был среди тех, кто около года назад упоминался Мусой Келиговым в качестве одного из возможных кандидатов и в качестве такового был представлен Администрации. Однако в тот период, да и до последнего времени никто не делал на этой фигуре особого акцента.
Совершенно понятно, что у бывшего президента Ингушетии Руслана Аушева не было никаких шансов на возвращение. Не только потому, что он был «повинен» в страшном «грехе» перед федералами — недопущении федеральных силовиков во внутреннюю жизнь республики! У него не было шансов еще и потому, что его долго и упорно озвучивала оппозиция в качестве своего позитивного требования. Оппозиция то ли подставляла самого Аушева, то ли не знала элементарной вещи: власть ни при каких обстоятельствах не идет и не может идти на поводу у организованной части протестного населения. Самим озвучиванием имени Аушева оппозиция сделала его категорически неприемлемым для Администрации.
Нынешнего президента с Аушевым роднит принадлежность к армии. Но вряд ли Кремль пошел на его назначение, чтобы тот повторил модель генерала-«афганца» и выкинул бы пинком под зад федералов из ингушского оперативного поля. На самом деле, задача, которую перед ним ставят, — это реализация кадыровской модели с некоторыми поправками. Скорее всего, речь будет идти об ужесточении борьбы против «леса» в сочетании с широкой амнистией сдавшимся. Главным препятствием для некоторых колеблющихся в «лесу» было кадыровское условие — обязательно идти в менты и воевать против братьев. Не исключено, что поправка будет заключаться именно в этом: не обязательно сдавшись записываться в менты. Дескать, сдайся — и живи тихо!
В этих условиях очень важно сознательно преодолеть все недоразумения и претензии, которые противопоставляют друг другу разные крылья оппозиции. Легальная оппозиция не должна предаваться чувству эйфории от того, что удалось скинуть Зязикова. Более того, она должна понять, что исчезновение объекта всеобщей ненависти работает, прежде всего, против нее самой, легальной оппозиции. Она лишается всем понятного мотива своего существования. В этом случае для легальной оппозиции возникает угроза — перестать быть оппозицией вообще, рассосаться, пойти на службу новому режиму. Для оппозиции это путь тупиковый, потому что перекрасившийся бывший противник режима, даже принятый на службу в администрацию, будет представлять собой элемент политической «группы риска», которому при первой удобной возможности свернут голову. Такова логика власти: зачищать тех, кто воображает, что он сыграл роль в «формировании» этой власти. По-иному и быть не может.
Легальная оппозиция имеет будущее только как самостоятельный общественно значимый фактор, не капитулирующий в изменившихся обстоятельствах, не бегущий, задрав штаны, на службу к новому дяде. Понятно, что часть социальной базы неизбежно будет потеряна. Какая-то часть населения решит, что цели достигнуты, и отойдет от митинговой практики. Но это не самое страшное.
Если сохранится организационная инфраструктура легальной оппозиции, ее общественная «вывеска», ее информационный интернет-ресурс (в качестве оппозиционного!) — будет предотвращен наиболее опасный раскол общества, который может повести к изоляции братьев. Этого допустить ни в коем случае нельзя, и это персональная ответственность оргкомитета митинга!
Ну а с внешней стороны, что ж... Уход Зязикова — это очередное поражение партии силовиков, потерявшей уже нескольких ставленников на губернаторских постах. Теперь вся надежда этой компании на приход Маккейна и сохранение неоконсервативного республиканского блока у власти в Белом доме. Они ведь так долго вылизывали задницу американским консерваторам, что приход демократов стал бы для них катастрофой. На новую задницу у них уже языков не хватит.
Отставка Зязикова стала поводом для понятной радости у подавляющего большинства ингушского народа и тех, кто его поддерживал. Преступления зязиковского режима были слишком очевидны для людей, а слабость и ничтожность этого деятеля не менее очевидны для его покровителей. Однако, политическая ситуация в Ингушетии, на Северном Кавказе и, наконец, в масштабах Федерации в целом устроена так, что нынешняя «замена» порождает больше вопросов и больше проблем, чем решает.
Если рассматривать президента национальной республики не как самостоятельную фигуру, имеющую собственную ценность (так они пытаются рассматривать сами себя, ибо полагают, что воплощают символически самоидентификацию возглавляемых ими этносов), если отводить такому президенту его реальное место, то понятно, что это не более, чем некий фактор, условный знак, который может быть использован так или иначе различными силами.
Мы как мусульмане не имеем права принимать всерьез такие виртуальные образования как «республики» Северного Кавказа, эти псевдогосударства, созданные центральной администрацией для манипуляции этническими субъектами. Понятно, что для мусульман административная нарезка внутри РФ и генералы, приставленные к соответствующим уделам, чтобы «работать» национальными символами своих народов, — это инструментарий врага и политическая ложь!
Однако любой существующий объект может быть использован как во зло, так и во благо, независимо от свойств этого объекта. К примеру, некий джахилийский «руководитель» — полная сволочь и гад, которого ненавидит весь народ. В этом есть две стороны: одна — это повседневная плохость данного типа, занимающего высокое кресло, то, что он изо дня в день создает проблемы для жизни людей; другой же стороной является то, что этот мерзавец становится лицом джахилийи на данной территории и объединяет против себя весь народ без разбора позиций, мнений, клановых связей и т. д. Единство всего народа против джахилийского лидера, воспринимаемого без разговоров всеми как абсолютное зло, — это настолько важная вещь, что ради такого единства мерзавца надо было бы и сохранить...
Гораздо хуже для дела, когда к власти приходит деятель, по поводу которого у части населения, не самой твердой в имане, возникают иллюзии. Если эти иллюзии переходят в представление, что такой-то лидер — это «отец нации», подобное положение дел ведет к расколу и ослаблению социальной базы исламской борьбы.
Евкуров был среди тех, кто около года назад упоминался Мусой Келиговым в качестве одного из возможных кандидатов и в качестве такового был представлен Администрации. Однако в тот период, да и до последнего времени никто не делал на этой фигуре особого акцента.
Совершенно понятно, что у бывшего президента Ингушетии Руслана Аушева не было никаких шансов на возвращение. Не только потому, что он был «повинен» в страшном «грехе» перед федералами — недопущении федеральных силовиков во внутреннюю жизнь республики! У него не было шансов еще и потому, что его долго и упорно озвучивала оппозиция в качестве своего позитивного требования. Оппозиция то ли подставляла самого Аушева, то ли не знала элементарной вещи: власть ни при каких обстоятельствах не идет и не может идти на поводу у организованной части протестного населения. Самим озвучиванием имени Аушева оппозиция сделала его категорически неприемлемым для Администрации.
Нынешнего президента с Аушевым роднит принадлежность к армии. Но вряд ли Кремль пошел на его назначение, чтобы тот повторил модель генерала-«афганца» и выкинул бы пинком под зад федералов из ингушского оперативного поля. На самом деле, задача, которую перед ним ставят, — это реализация кадыровской модели с некоторыми поправками. Скорее всего, речь будет идти об ужесточении борьбы против «леса» в сочетании с широкой амнистией сдавшимся. Главным препятствием для некоторых колеблющихся в «лесу» было кадыровское условие — обязательно идти в менты и воевать против братьев. Не исключено, что поправка будет заключаться именно в этом: не обязательно сдавшись записываться в менты. Дескать, сдайся — и живи тихо!
В этих условиях очень важно сознательно преодолеть все недоразумения и претензии, которые противопоставляют друг другу разные крылья оппозиции. Легальная оппозиция не должна предаваться чувству эйфории от того, что удалось скинуть Зязикова. Более того, она должна понять, что исчезновение объекта всеобщей ненависти работает, прежде всего, против нее самой, легальной оппозиции. Она лишается всем понятного мотива своего существования. В этом случае для легальной оппозиции возникает угроза — перестать быть оппозицией вообще, рассосаться, пойти на службу новому режиму. Для оппозиции это путь тупиковый, потому что перекрасившийся бывший противник режима, даже принятый на службу в администрацию, будет представлять собой элемент политической «группы риска», которому при первой удобной возможности свернут голову. Такова логика власти: зачищать тех, кто воображает, что он сыграл роль в «формировании» этой власти. По-иному и быть не может.
Легальная оппозиция имеет будущее только как самостоятельный общественно значимый фактор, не капитулирующий в изменившихся обстоятельствах, не бегущий, задрав штаны, на службу к новому дяде. Понятно, что часть социальной базы неизбежно будет потеряна. Какая-то часть населения решит, что цели достигнуты, и отойдет от митинговой практики. Но это не самое страшное.
Если сохранится организационная инфраструктура легальной оппозиции, ее общественная «вывеска», ее информационный интернет-ресурс (в качестве оппозиционного!) — будет предотвращен наиболее опасный раскол общества, который может повести к изоляции братьев. Этого допустить ни в коем случае нельзя, и это персональная ответственность оргкомитета митинга!
Ну а с внешней стороны, что ж... Уход Зязикова — это очередное поражение партии силовиков, потерявшей уже нескольких ставленников на губернаторских постах. Теперь вся надежда этой компании на приход Маккейна и сохранение неоконсервативного республиканского блока у власти в Белом доме. Они ведь так долго вылизывали задницу американским консерваторам, что приход демократов стал бы для них катастрофой. На новую задницу у них уже языков не хватит.
2 ноября 2008 г.