«Дым с огнем» или информационная возня вокруг американо-азербайджанской коалиции против Ирана

1. Как, где и зачем возникла тема «азербайджанского плацдарма» США

О соглашении между Азербайджаном и США, направленном против исламской республики Иран (ИРИ) заговорили одновременно с началом саммита «большой восьмерки» в Санкт-Петербурге. Этот разговор выплеснулся прежде всего на страницы российских СМИ («Независимая газета») после серьезной обработки российского руководства со стороны американцев для размягчения позиции Москвы по ядерному сотрудничеству с Тегераном. То, что выплеск темы на публику является ничем иным, как заказанным со стороны Вашингтона зондажом, очевидно. Американцы хотят просмотреть реакцию как в России, так и в названных закавказских республиках на проект использования впервые территории СНГ для полномасштабной войны против крупного суверенного государства-партнера большинства СНГовских субъектов, включая Россию.

Особая ирония ситуации заключается в том, что Иран связан с Россией договорами по безопасности, начиная с 1922 года. Именно согласно этому договору СССР ввел в 41-м году на территорию Ирана войска. Сама Тегеранская конференция состоялась в силу этих особых отношений между Ираном и СССР. Никто эти договоры не отменял, по крайней мере официально. Россия является правопреемницей СССР. И вот теперь речь заходит о том, чтобы третья сторона использовала территорию СНГ для удара по одной из сторон — участниц соглашения по безопасности, которое регулировало в течение большей части ХХ века российско-иранские отношения. Само собой это означает только фактический демонтаж суверенитета России, причем даже в гораздо большей степени чем суверенитета Азербайджана, который в данном случае как раз выступает партнером в двустороннем соглашении с США.

2. Подоплека возможного сговора

То, что Закавказье находится в зоне стратегических интересов США, банальная констатация. Однако до сих пор отмечалась прямая связь с Вашингтоном в первую очередь Грузии, которая находится геополитически в гораздо более шаткой и скудной ситуации, чем ее восточный сосед. Общее у Азербайджана и Грузии то, что у обеих республик отторгнута часть территории (Карабах у Баку, Абхазия и Южная Осетия у Тбилиси) при поддержке и участии Москвы. Разница же в том, что, имея независимые сырьевые ресурсы и традиционные международные контакты на Ближнем Востоке, Азербайджан способен не в пример грузинам балансировать между несколькими центрами силы (Турция, Иран, Россия, Великобритания, ЕС, США), сохраняя более высокую степень самостоятельности и, соответственно, обладая большим политическим весом для своих партнеров.

Однако сейчас американцы явно утратили вкус к косвенным методам и опосредованной дипломатии. Действуя по принципу «кто не с нами, тот против нас», Буш предъявляет стране за страной ультимативное требование прямого военного сотрудничества в деле агрессии против тех, кто внесен в американский проскрипционный список. Это сотрудничество означает как минимум — использование воздушного пространства и инфраструктуры (территориального ресурса), как максимум — посылка собственных подразделений на американскую войну.

Трудно по достоинству оценить, что такое участие Азербайджана в войне с Ираном на стороне США! Это даже не использование американцами Средней Азии против талибов, это намного серьезнее. Во-первых, это братоубийственная война, поскольку четверть иранцев — это южные азербайджанцы. Во-вторых, это война шиитов против шиитов на стороне цитадели неверия и сатанизма. В-третьих, это фактически равнозначно войне Закавказья против Москвы. Причем, если в случае со Средней Азией Москва может делать вид, что это она сама дала добро на создание узбеко-американской коалиции «против ваххабизма» или какие там дурацкие термины использует беспомощный российский МИД для компенсаторно-оправдательной демагогии, в случае с Азербайджаном подобная поза невозможна. Иран — не только экономический или даже геополитический партнер Москвы, каким был, например, Ирак. Иран — это системный союзник российского режима. Коалиция с Ираном является гарантом стабильности всей Российской Федерации.

3. «Диалектика» азербайджанской позиции

К большому сожалению, Азербайджан сегодня в значительной мере ограничен в способности маневрировать. Речь идет о состоянии здоровья президента Гейдара Алиева и о проблематичности преемственности власти после его ухода. Ильхам Алиев — фигура в нормальных условиях ни для кого не приемлемая и, кроме того, по всеобщей оценке неспособная самостоятельно удержать власть. Однако, Гейдар, озабоченный сохранением преемственности внутри своей семьи любой ценой, может пойти на торг, обменяв согласие участвовать в братоубийственной войне против южного соседа на согласие США с Ильхамом в качестве будущего президента. (Отметим попутно, что для Грузии моральная сторона дела в конфликте с Ираном вообще отсутствует. Грузия исторически была оппонентом шахской империи в качестве своеобразного осколка-наследника иранофобской Византии. Кроме того, Шеварднадзе лично ненавидит исламский Иран за перенесенное им в 1986-м унижение, когда он, будучи министром иностранных дел СССР встретился с аятоллой Хомейни и потерял лицо, испытав шок от воздействия этой монументальной личности.)

Итак, Азербайджан может пойти на прямую привязку к американской военной колеснице в качестве платы за сохранение алиевского клана у власти.

4. «Кавказский дом»

Разгром иранского режима поведет к слишком масштабной дестабилизации — проще говоря, анархии — в регионе, чтобы американцы не вынашивали планы по созданию некоего альтернативного влиятельного образования, призванного заменить традиционные региональные центры силы. В последние месяцы эмиссары Вашингтона активно выходят на некоторых политиков как Южного так и Северного Кавказа, осторожно зондируя почву вокруг возобновления темы так называемого «Кавказского дома», или, говоря другими словами, «Конфедерации кавказских народов». Как известно, проект такой конфедерации был очень популярен в начале 90-х годов. Разные политики регионального и московского уровней рассматривали его под разными углами зрения: одни как средство сепаратизации Кавказа от России, другие — как структурирование кавказского политического пространства для того, чтобы избавить край от анархии, коррупции и бюрократии, политиканствующих игр кланов и тому подобных вещей особенно губительных для Кавказа ввиду скудости ресурсов и переизбытка рабочей силы. Так или иначе, тема «Кавказского дома» всегда была неким модернизационным проектом, вызывающим опасения у консерваторов, религиозных традиционалистов и просто прикормленных промосковских чиновников.

По ряду признаков американцы серьезно заинтересованы в освежении проекта на собственных условиях. Речь идет о создании независимого от России конфедеративного объединения, куда войдут не только закавказские республики, но и Северный Кавказ, включая территории, заселенные казаками и калмыками. Уже сейчас ведется интенсивный поиск личностей, способных составить проамериканское правительство этого нового образования, которое должно полностью отсечь внутреннюю Россию от Ближнего Востока и центрально-азиатских территорий.

5. Армянский вопрос

Если у каких-то азербайджанцев, вообще говоря, склонных к романтической идеализации своего положения в мире, возникнет по причине американского поздравления в связи с 85-летием образования мусаватской суверенной республики надежда на то, что американцы в уплату за верную службу отберут у армян Карабах и вернут его Баку — просьба не беспокоиться. Американцы не будут возвращать Карабах Азербайджану и не будут «брать к ногтю» якобы пророссийский Ереван по вполне очевидной причине: Армения будет играть наряду с объединенной Осетией и тем, что останется от Грузии ключевую роль в управлении «Кавказским домом». Возможно, к армяно-осетино-грузинской триаде добавится краснодарское казачество, которое на самом деле не являлось и не является таким уж безоговорочным сторонником «единой и неделимой». В любом случае, неисламский элемент будет использован американцами как системная база для конструирования политической инфраструктуры будущей конфедерации и в этом элементе главную роль будут играть именно армяне. Грузинам американцы не поверят до конца, потому что они, во-первых, наследники исторически существовавшего независимого царства, а, стало быть, по мнению Вашингтона, всегда будут тяготеть к региональному империализму, во-вторых, потому что они православные, а значит имеют неконтролируемые американцами «тонкие» контакты с РПЦ. Армяне же, часть мировой диаспоры, основная масса которой сконцентрирована в США и члены этнически изолированной армянской монофизитской церкви, просто идеальны на роль «господ-изгоев» будущего большого Кавказа (как евреи в России).

Есть и другие моменты. Во всех регионах мира присутствует соперничество американцев и англичан. Последние также небезразличны к общекавказскому проекту, тем более, что у них есть традиция политического и экономического присутствия там с середины 19-го века. Азербайджан, Чечня и в какой-то мере Дагестан являются традиционными проводниками британского влияния в регионе. А стало быть, в случае доминирования американцев (Иран, кстати, даже под клерикалами — тоже зона британского влияния), основными компонентами политического класса будут «непробританские» силы.

Так что, господа азербайджанцы, не ждите милостей от американской природы!

6. Иранская активность в преддверии «бури в цветнике»

Чем же занят иранский политический класс в ожидании пока грянет американский гром? К сожалению, иранские политики демонстрируют невнятную суету и растерянность перед лицом неизбежной угрозы. Пресловутый раскол на реформатора-президента Хатеми и консервативную «партию» верховного лидера ИРИ аятоллы Хаменеи — это постановка, которая как надеются тегеранские политтехнологи, должна каким-то образом направить, проконтролировать и смягчить недовольство средней буржуазии сложившейся в Иране политической ситуацией. На самом деле, Хатеми лично лоялен и верховному лидеру, и существующему режиму в целом, тем более, что прекрасно понимает: если падет клерикальный режим, лично у него не будет никакого будущего. Однако межклерикальный сговор реформистов и консерваторов не меняет того факта, что общее положение в стране дестабилизируется. В какой-то момент уже не важно, что думает сам Хатеми, важно, что его объявляют знаменем реформ. Вместо того, чтобы консолидировано выступить с жесткой программой защиты страны, иранские политики, что называется, постоянно «меняют показания»: то они за переговоры с США, то категорически против. Признаки таких метаний обнаружил и Хашеми-Рафсанджани, и министр иностранных дел Харрази. Пока эти ответственные лица мечутся, американцы уже пришли к твердому убеждению, что не будут вести переговоры с Тегераном или с какими-то отдельными фракциями тегеранского истеблишмента.

Вместе с тем, путь организации эффективного сопротивления американской угрозе очевиден. Прежде всего, Иран должен продемонстрировать всему миру — и самим США, и антиамериканским силам, составляющим на планете подавляющее, но пока разрозненное большинство — что он не пойдет саддамовско-баасистским путем сговора с американцами и сдачи на милость победителю. Все, включая Европу и ту же Россию, должны увидеть в иранском руководстве непоколебимую волю стоять насмерть, выбор смерти, который один только гарантирует сбой и замешательство в американской машине агрессии. У мира есть пример Кубы, которая на одной только готовности безоглядно драться и умереть, более сорока лет удерживает американцев на расстоянии вытянутой руки. Из них уже пятнадцать — без московской протекции.

Именно гарантия жесткого военного сопротивления могла бы содействовать становлению мирового антиамериканского альянса и реабилитировать имидж мусульманского геополитического анклава в Евразии как зоны предельного сопротивления. Следует также отдавать себе отчет в том, что капитуляция режима, называющего себя исламским, будет расцениваться человечеством по другим меркам, чем предательство баасистов, от которых в целом другого и не ждали.

7. Азербайджан и Россия

С точки зрения кланового эгоизма, Гейдар Алиев выглядит более последовательным и даже патриотичным государственником, чем все, что ходит, ездит и заседает в пределах Садового кольца. При взгляде на руководство России возникает впечатление, что присутствуешь при каком-то съезде оккупационных бургомистров в Смоленске 42-го года, рассуждающих о том, чем еще могла бы содействовать «новая свободная Россия» в становлении нового однополюсного мирового порядка. Как у «пятой колонны», у российского политического класса нет конкурентов в истории. Но есть проблема: когда страны, которой они «руководят» больше не будет, всех их ждет участь Пал Палыча Бородина на жестких нарах нью-йоркского централа. А выкуп-то за них никто не даст!