Апрель. 2002 год

01 апреля 2002

Пока политологи и газетчики спорят о гегемонизме США, которые якобы в одиночку возглавили всю планету, ситуация в мире невидимо для обывателя, но неуклонно меняется: снова кристаллизуются противостоящие лагеря, которые, возможно, в ближайшее время приобретут явные формальные очертания и поделят между собой политические симпатии человечества. Речь идет о том, что «монополярность» Америки столкнулась с некой могучей силой не желающей принимать диктат национальной администрации, сидящей в Вашингтоне, за пределами федеральной территории США. Что это за могучая сила? Это не Россия, не Китай, не какая-то коалиция государств как таковых. Это даже не исламский мир, по крайней мере понятый как Организация Исламская Конференция. Речь идет о том, что помимо национальных администраций, не исключая и самую могущественную из них — американскую, в мире существует симбиоз сверхвлиятельных наднациональных сил. Это международная бюрократия, опирающаяся на всевозможные фонды, комиссии, институты и другие ненациональные организации, это также транснациональные корпорации, финансовые интересы которых противоположны экономическим интересам любой конкретно взятой национальной экономики (включая американскую), и это мировая мафия, контролирующая, как всем известно, наркобизнес, игорный бизнес, торговлю оружием, но также мировую фармацевтику и многие другие необходимые для жизни вещи, которые непосвященные как правило не связывают с криминалом. Вот этот тройственный симбиоз и образует на сегодняшний день инфраструктуру реального глобализма, являющегося костяком завтрашнего информационного общества без границ. Глобализм уже сейчас принимает сознательные решения, проводит их в жизнь, оказывает давление, короче, является действующим мировым правительством. Проблема в том, что правительство Соединенных Штатов хоть и избрано гражданами собственной страны, также претендует на то, чтобы быть правительством всего мира. Оно стремится контролировать во всем мире финансовые потоки, политические решения, судебную деятельность, заявляет о своем праве арестовывать граждан любой страны на их собственных территориях, если сочтет их деятельность угрожающей и т. п. Понятно, что двум мировым правительствам на одном земном шаре тесно.

Мы должны констатировать, что уровень поляризации сегодня — пока в неочевидной форме — неизмеримо возрос по сравнению с биполярностью советской эпохи. Тогда ни Запад как таковой, ни советский лагерь не претендовали быть в одиночку «мировым правительством». Идеологические амбиции той и другой стороны только подразумевали, что в какой-то момент весь мир будет контролироваться одной из систем. Фактически же и советская верхушка, и западная координировали свои действия в форме некоего мондиалистского сговора.

Теперь дело серьезнее... Пока еще осознать конфликт американского национального империализма с финансово-бюрократическим «транснационалом» мешает путаница в головах людей, во многом сознательно создаваемая в ходе мировой информационной войны, когда со всех сторон возникают ложные штампы, фальшивые идеологемы, расхожие ярлыки и т. д. В частности, антиглобалистское движение в Европе на самом деле борется не с глобализмом, а с американизмом, присутствующим за пределами Америки как мировой фактор. Негативными символами этого фактора выступают Голливуд, Диснейленд, Макдональдс, объявленные приметами глобализации. Наблюдателям давно стало ясно, что европейский антиглобализм есть созданный сверху по инициативе европейской объединенной бюрократии инструмент противостояния США на ряде уровней, важнейшим из которых является мобилизация европейского общественного мнения. Европа сегодня на самом деле оказывается ресурсом подлинного глобализма о котором мы говорили выше. В частности, паневропейские управленческие структуры, начиная с Европарламента и кончая всеми учреждениями и комитетами, проводящими любые общеевропейские мероприятия, стали составным элементом международной бюрократии, которая в свою очередь имеет в Европе весьма важный сегмент, связанный с деятельностью гуманитарных и культурных структур ООН. Кроме того, Европа остается традиционно базой католической церкви, а именно последняя играет крайне важную роль в легитимизации деятельности международных структур, так или иначе противостоящих контролю со стороны США.

Чем же в таком случае оказываются США если эта страна не есть, как думают некоторые обыватели, «родина глобализма», «цитадель атлантизма», противостоящая евразийству и т. п. (Нет нужды специально говорить, что все эти «атлантизмы», «евразийства» и тому подобный интеллектуальный мусор не имеют никакого отношения к подлинному содержанию большой истории. Все эти штампы существуют для информационного загрязнения коллективного умственного «пространства».) США сегодня являются в первую очередь национальной империей римского образца, наследником Рима в логическом, историческом и символическом планах. В определенной мере можно сказать, что США представляют собой второе издание «священной римской империи германской нации» (только теперь уже следует говорить «англосаксонской нации»). Вашингтон противостоит Ватикану почти также как в свое время император противостоял папе, превратившись в наши дни в оплот неопротестантского почвенничества. В действительности, «почва и судьба», почва и Предопределение — вместо «почвы и крови» — вот сегодня истинный лозунг американского протестантского республиканского неофашизма.

Россия как и США (и как в прошлом Европа) живет историческими мифами. Одним из таких мифов остается концепция псковского старца Филофея, который после падения Константинополя объявил Москву Третьим Римом. «А четвертому Риму не бывать!», заявил игумен. Это было в 16 веке при Московской Руси. Пришли Романовы, в начале 18 века Петр I создал тот самый «Четвертый Рим» — Санкт-Петербург. Для сомневающихся подчеркнем, что Санкт-Петербург не в геополитическом, ни тем более в сакральном смысле не стал продолжением и развитием Москвы Калиты и Грозного. Это была совершенно новая империя с иными задачами, совершенно иным православием, и где последователи Филофея в виде раскольников прятались по скитам от жандармов, посланных тем кого они, старообрядцы, считали антихристом. «Четвертый Рим» состоялся. Но был и «Пятый» — Рим Наполеона, Париж 1799-1814 годов. Был и «Шестой» — Лондон как столица колониальной империи, над которой «никогда не заходило солнце». И Париж, и Лондон были законными историческими отпочкованиями первоначального Рима.

США сегодня являются «Седьмым Римом», который борясь с реальным глобализмом по всему миру, делает ставку на поддержку повсюду националистической идеи. Все национал-шовинизмы от Таиланда до Чили, от Уганды до Албании поддерживаются США, которые вместе с тем активно преследуют все проявления интернационализма как возможного ресурса, который может быть задействован глобалистами. Именно поэтому Американцы сегодня лояльно относятся к секулярному арабскому национализму и ненавидят интернациональный радикальный ислам. Именно поэтому они бомбят талибов и бросают в железные клетки Гуантанамо мусульманских интербригадовцев, но поощряют пуштунского шовиниста Корзая, узбекского шовиниста Дустума, также как поощряют шовинизм национал-экстремистских группировок в России. США спонсируют по всему миру почвеннический фашизм, борьбу с диаспорами, используют гастарбайтеров в Европе и России для провоцирования уличной смуты, становящейся политическим средством в руках проамериканских марионеточных национал-диктаторов. Вот почему за спиной «скинхедов», скурлатовых, севастьяновых, ивановых-сухаревских стоит праволиберальная клика во главе с Чубайсом. Это парадоксально только на взгляд профана. В действительности же, это совершенно логично: те, кто являются агентами влияния США в России, должны спонсировать зоологический национализм и почвенничество как средство противостояния враждебным США тенденциям, носящим обязательно интернациональный характер.

Ближайшим союзником США в вопросах «почвы и судьбы» является Израиль — расистское национал-шовинистское государство. Евреи в России объявили русский национализм союзником израильского сионизма и стремятся маргинализовать (по отношению к основной националистической линии) «отсталых патриотов» с еще неизжитым юдофобским синдромом типа Макашова. На передний план выходят националистические организации как языческого так и рептильно-клерикального — а-ля монах Илиодор и Распутин — толка, в которых заправляют этнические евреи, еще вчера активно подвизавшиеся в откровенно сионистских структурах. Это тоже кажется странным лишь на первый взгляд; нет ничего глупее, чем отождествление еврейства с космополитизмом (с легкой руки товарища Сталина, запутавшего этот вопрос). Политический истеблишмент еврейства всегда и всюду поддерживал почвеннические патриотизмы и именно за счет этого, став союзником феодалов в борьбе с церковью, затем поддержав буржуа против феодалов, приобрел такое влияние в западном мире. Кроме того, Синедрион был политическим союзником римской идеи и со времен Христа. Поэтому превращение на наших глазах России в «Новую Хазарию» оказывается всего лишь проявлением тысячелетних установок еврейской элиты на поддержку локальных национал-патриотизмов.

Продуктом деятельности «Седьмого Рима» следует считать и неожиданный успех Ле Пена в первом туре выборов французского президента. Этот старый арабофоб давно отдал себя в услужение дяде Сэму, поскольку его брутальный национализм совершенно совпадает по политической перспективе с интересами США в Европе. Если бы Ле Пен пришел к власти во Франции, это стало бы «смертью» объединенной Европы, концом евро, изгнанием Европарламента из Страсбурга и т. п. Европа была бы отброшена исторически в 50-е годы под пяту Вашингтона. Следует понять, что когда генерал де Голль изгонял НАТО из Франции, он освобождал ее от США для участия в грядущем объединении континента. НАТО — и тогда, и сейчас — есть железный «пояс верности», запертый дядей Сэмом на чреслах ненавидящей его Европы. «Национализмы» де Голля и Ле Пена таким образом имеют прямо противоположное взаимоисключающее содержание.

Ле Пен во Франции, «скинхеды» в Москве, дустумовцы в Ташкенте и в Мазари-Шарифе — таковы отдельные проявления наступающей на мир волны зоологического почвенничества, поднимаемого Вашингтоном чтобы решить свою частную имперскую проблему мирового господства. Поляризация между «Седьмым Римом» и глобалистским мировым правительством де-факто состоялась. Борьба будет разгораться...