Новые санкции - новая политика
Швейцария и Япония вслед за США и ЕС приняли очередные пакеты санкций против России. О том, как это отразится на политическом положении нашей страны, в программе «Интервью 360» идет разговор с политологом, председателем Исламского комитета России Гейдаром Джемалем.
— Если глобально ставить вопрос, то хочется спросить, каково положение России на политической арене сейчас, но если сужать тему, то насколько вообще ощутимы ограничения ЕС, США и их союзников, введенные по отношению к нашей стране?
— Я думаю, они ощутимы. Если даже просто посмотреть на объявления возле пунктов обмена валют, то инфляция поднялась до 10% за очень короткий промежуток времени.
— Я Вам напомню январь, когда первый раз ощутимо подпрыгнули курсы евро и доллар, еще события Майдана не разлились так сильно, ни о каких санкциях речи вообще не шло. То есть, стоит ли связывать это на данном этапе?
— Думаю, что температура может подниматься по разным причинам — от волнения, от гриппа. Внешний выход один, а причины разные. Думаю, что и сейчас это в какой-то степени связано, потому что бегство инвесторов, капитала, проблемы с фондовыми рынками, с ценными бумагами, закрытие рабочих мест — это предсказуемо всё, это такая суета сует. Главная проблема в другом: мы находимся в предвоенной ситуации, потому что мир катится к третьей войне, уже четко обозначены, как минимум, три будущих фронта.
— Как то? Обозначьте, пожалуйста, для нас?
— Фронты: Европейский (это Восточная Европа, первое зерно — это Украина, естественно), Причерноморско-Балтийский регион. Второй по счету, но не по важности — это Ближневосточный, с будущим обозначением предстоящих полюсов Тегеран — Эр Рияд. Третий фронт — это Тихоокеанский, Китай, вокруг которого создался уже достаточно эффективный Антикитайский блок, который включает в качестве двух главных компонентов Японию и Индию.
— Как интересно, об этом совсем мало говорят в наших СМИ.
— Уже давно достаточно проводят совместные учения флотов Япония и Индия. Япония на пороге пересмотра конституции, на пороге принятия закона об армии, потому что у них сейчас армии нет, есть силы самообороны. Кроме того, возможно, они отменят статью, запрещающую иметь ядерное оружие. Для Японии иметь ядерное оружие — совсем не проблема, как для Ирана, скажем, то есть, у них уже всё готово для этого.
— Не хотелось бы, чтобы Ваши прогнозы сбылись относительно грядущей Третьей Мировой, но, так или иначе, о состоянии «холодной» войны уже почти смело можно говорить. Впервые после распада СССР наша страна достаточно откровенно находится в конфронтации с Западом. Можно ли сказать, что мы повернули вектор своих интересов на Восток и ищем интеграции с исламским миром?
— Пока нет, хотя маневры в этом плане прослеживаются. В частности, выступление президента Путина в Уфе, его можно рассматривать как некое движение в эту сторону, но никакой эффективной и системной политики в этом плане не ведется, партнеры для демаршей выбраны совершенно некорректные. Что касается внешней политики, тут сложно сказать, но, в принципе, у нас давно обозначились два блока. В мировой системе с одной стороны — Атлантический, то есть США и ЕС, хотя между ними тоже раскол и в ЕС раскол. Есть еще Великобритания, как особый партнер ЕС, который вообще стоит в стороне и преследует свои совершенно особые интересы. Мы оставляем это в стороне, говорим о «Западе», как об общем направлении. С другой стороны — Россия, Китай, Иран, Сирия, и союзники Ирана и Сирии — это «Хизбалла», «Хамас». Здесь возникают новые проблемы, потому что Россия находится в достаточно тесных отношениях с Израилем, то есть, мы имеем дело с очень сложной фигурой, петлей Мёбиуса, где мы никак не можем разделить внешнюю и внутреннюю сторону, она ловко крутится и переходит. Всё взаимосвязано. На самом деле, конечно, Израиль играет достаточно существенную роль в формировании внешнеполитического курса России, есть личные отношения на уровне первых лиц. С другой стороны Израиль сегодня ведет истребительную операцию с большими потерями в Газе, что вызывает волну возмущения в мире, но абсолютно не пользуется никаким вниманием СМИ в России. Можно понять тем более визит Маргелова в Израиль, это, в принципе, можно принять за некие жесты поддержки Израиля. На этом фоне говорить о том, что отношения пересматриваются в пользу сближения с исламским миром, не приходится. Китай не проявил себя тем партнером, которого Москва могла бы ожидать с началом Украинской эпопеи, вместо того, чтобы однозначно занять пророссийскую позицию, Китай стал искать практические выгоды, возникающие из сложного положения России. УРоссии свобода маневра ограничилась, и Китай сразу стал этим пользоваться.
— Как Вы расцениваете назначение Джона Тефта послом в Россию, почему именно он направлен, именно сейчас?
— Ну, принимаем, потому что не в том положении, чтобы отвергнуть. Можно, конечно, идти на обострение, его завернуть, это будет еще один шаг вниз, в эскалацию противостояния. Понятно, почему он прислан вместо Макфола. Потому что Макфол был просто, если говорить на московском сленге, «степашка». Это был обычный интеллигент, который никакого отношения не имел к профессиональной дипломатической, в современном смысле, работе, которая включает в себя обязательно партнерство со спецслужбами, понимание реальной природы оперативной работы в «поле», когда посол «крышует» какие-то станции ЦРУ.
— Как в старые добрые времена...
— Да, вот Макфол этого ничего не понимал, он просто был такой человек, который писал в «Твиттере». Это несерьезно, в условиях ужесточения отношений, такая фигура не может быть послом. Тафт — это человек, который олицетворяет собой начало «холодной» войны, можно это сказать. Это человек профессиональный, очень опасный. Но очень важный момент: Обама сейчас является декоративной фигурой, он утратил контроль над американской политикой, он дискредитирован и не влияет на ситуацию. Инициатива перешла к его оппонентам. Оппоненты — это правые демократы внутри Демократической партии, например, Хилари Клинтон, которая является демократическим «ястребом». Обама обанкротился. Отвергнуть Тафта, сделать еще какие-то шаги в этом направлении — это окончательно добить Обаму.
— Еще рано.
— Рано. Я думаю, что президент Путин из чисто прагматических соображений не подталкивает падающего.
— Большое спасибо, было много пессимистических слов насчет войны...
— Каждое поколение должно иметь свою войну, я считаю.
— Будем надеяться, что наше поколение ограничится этой, «холодной».