Русский выбор

Русский выбор

Любая оппозиция, обусловленная «человеческим измерением», сомнительна как в своих целях, так и в своей политической искренности. То, что сейчас переживает Россия, это не просто очередной изгиб её трагической, но частной судьбы. Это — аспект кризиса планетарного масштаба, кризиса, в который по-разному вовлечены все страны на географической карте. Мы полагаем, что есть основания говорить не только о кризисе западной цивилизации — это было бы повторением уже утративших свежую интеллектуальную энергию утверждений — речь сегодня идет о фундаментальном кризисе человечества как такового, который затрагивает все слои человеческой реальности, условно говоря, «дух», «душу» и «тело».

Есть ли основания для столь «крайнего» заявления? Главное основание в том, что любая реалия, независимо от своего масштаба, несет в себе возможность кризиса. Эта возможность становится действительной, как только данная реалия теряет смысл существования. Современное человечество не имеет смысловой перспективы: после того, как Бог «умер» (Ницше), «смерть» человека стала вопросом времени.

Мондиалистская политическая действительность есть лишь административное оформление этой «смерти». Истинная суть мондиализма в том, что он сознательно отрицает за человечеством какой-либо смысл, который отличался бы от самого факта существования под контролем мирового правительства. Иными словами, мондиализм отрицает наличие «Проблемы» и заявляет о конце истории (Фукуяма). В определенном смысле Фукуяма прав. Мондиалистское видение действительности, в принципе, исходит из эсхатологических посылок, только вывернутых на изнанку. Там, где метафизическая картина подразумевает «вечность» (отсутствие времени), мондиалистское сознание имеет в виду «остановившееся время». Мондиализм не обладал бы никакой энергией, не представлял бы столь серьезной угрозы, если бы он не был одержим жаждой «Золотого века», стремлением к раю. Разумеется, это не «рай» Традиции. Эта инфантильная космистская грёза о всемогущем человечестве, для которого объективная действительность превратилась наконец-то в управляемый сон. Поэтому такое сознание принципиально некатастрофично, оно декларирует либеральный гуманизм, не выносит идеи сбоя, взрыва, трагедии. Именно по этому мондиалистское сознание является тоталитарно-террористическим, и естественным проявлением его антикатастрофизма оказывается мировая война. По сути дела, остановка истории может проявляться как непрерывная мировая война. Первая и Вторая мировые войны на самом деле лишь две фазы одного конфликта. Без лишнего шума человечество вошло в третью фазу — третью мировую войну.

Против кого ведется мировая война? Разумеется против сил самой истории, против тех энергетических очагов, которые способны ввести в контролируемое пространство новые неожиданные измерения. С точки зрения мондиализма то, что выходит за рамки его контроля, есть катастрофа. Чтобы не допустить этого, мондиализм идет на перманентную катастрофу.

В начале века очагом непредсказуемости была континентальная Европа — Германская и Австро-Венгерская империи, которые вступили в союз с Османским Халифатом. Союз Европы с исламским миром — это постоянно брезжущая на грани реализации возможность, которая всегда была источником кошмара у властителей христианского Запада. Испания, Южная Сицилия, Балканы — зоны исламского присутствия, духовная почва, на которой произрастали самые глубокие и плодотворные идеи западной культуры. Первая мировая война была войной за единое атлантическое пространство «от Дублина до Владивостока» (которое в наши дни активно пропагандировал покойный Тириар). Задачи, поставленные тогда, были в целом решены: на месте Германии — Веймарская республика, на месте Австро- Венгрии — конгломерат мелких национал-масонских государств, на месте неоднозначной Российской империи — СССР, стратегический союзник Соединенных Штатов, на месте Османского Халифата — раздробленные по «национальным квартирам» арабские и турецкие секуляристы, полностью контролируемые атлантическими державами. Но такой катастрофы с ее десятью миллионами погибших (плюс 25 млн. в результате гражданской войны в России) оказалось недостаточно, чтобы полностью подавить способность человечества к сопротивлению. Потребовалась Вторая мировая война, во время которой мондиалисты применили сплошные ковровые бомбардировки центральной Европы (Лейпциг — 300 тыс. погибших в течение суток), атомное оружие, а также глобальный психологический террор через мобилизацию так называемого общественного мнения. Мир завис в ялтинской статике между двумя псевдополюсами. Правда, для того, чтобы поддержать эту статику — благодатное отсутствие макрокатастрофы! — был введен режим вялотекущих малых катастроф: Корея, Вьетнам, Алжир, опять Вьетнам, Африка. Десять миллионов погибших в локальных войнах, суть которых принято определять, как американо-советское соперничество. Поскольку за этим соперничеством стоял ялтинский сговор (и в целом, стратегическое сотрудничество СССР — США), можно сказать, что эти миллионы погибли в порядке медицинской профилактики — как ставят пиявки, чтобы снизить давление. Таков циничный гуманизм «борцов за мир».

Третья мировая война ведется против Ислама. Иран (руками Саддама Хусейна), Афганистан, Ирак, Босния, Таджикистан. Снова сегодня идет подготовка к военным акциям против Афганистана и Ирана. Не прекращается террористический произвол американских вооруженных сил, направленный против мусульман Ирака. В Алжире, Египте, Индонезии прозападные тирании ведут явную или тайную гражданскую войну против своих народов. С 1980 года — нападения Саддама на Иран и Брежнева на Афганистан — во всем мире убито свыше 5 млн. мусульман.

Однако, это только лишь начало. Третья мировая война еще далеко не в полном разгаре. И Первой мировой предшествовали Балканские войны, итало-турецкая война в Ливии, российские военные авантюры в Афганистане (1913). Военными конфликтами был заполнен период двадцатых-тридцатых годов. Сегодняшний расклад во многом повторяет политическую ситуацию этих глобальных конфликтов. Главными характеристиками и тогда и теперь являются кризисное положение Америки и России и стремительный рост политического потенциала центральной Европы.

С Россией ситуация достаточно бесспорная. Вряд ли кто-нибудь будет отрицать, что период с 1904 по 1913 был самым проблемным в истории царствования Романовых; 1937-40 самым проблемным в довоенной истории советской власти. По поводу сегодняшнего дня и говорить не приходится.

С Америкой сложнее. В 1914 году эта страна была на грани социального взрыва: колоссальные долги, дезинтеграция общества, отсутствие внешнего рынка. В конце 30-х «Новый Курс» Рузвельта был спасен от явного провала лишь началом боевых действий в Европе. Клинтоновская Америка тоже стоит перед дилеммой: либо форсировать широкомасштабные военные действия в Европе и Азии, либо утратить роль первой и единственной сверхдержавы, возможно, даже прекратить существование в качестве единого государства.

Центральная Европа — этот вечный резервуар неукротимой человеческой энергии — вновь пытается выйти из-под мондиалистского диктата. Именно по этому на Германию обрушиваются организованные ЦРУ провокации: 2 млн. турецких рабочих — удобная мишень для инспирированных «правых» маргиналов. Цель — вбить клин между Германией и исламским миром, подорвать в корне возможность повторения того геополитического союза, который существовал во время двух мировых войн.

Миф XX века

Содержанием непрекращающейся мировой войны является «борьба за мир». Эту цель следует понимать двояко: «мир» как состояние покоя и «мир» как глобальная империя (pax atlantica). Мондиализм пытается раздавить тех, кто органически не способен смириться ни с покоем, ни с охваченным им политическим пространством. Кто же эти носители бунта?

ХХ век — это битва меньшинств против мирового большинства. Ортодоксия духа опирается на «немногих избранных», противостоящих «речному песку» сынов погибели. Под «немногими избранными» мы имеем в виду не социальные элиты и не секты, бравирующие малочисленностью. Меньшинство в данном случае — понятие интегральное. Оно имеет внутри себя свои социальные низы и верхи. Меньшинство — это цивилизация, остров, окруженный стихией человеческого ничто. Меньшинство не исключает наличие масс: когда большевики поставили во главу угла мессианизм пролетариата, они эксплуатировали как раз энергию идеи меньшинства. 160 млн. мусульман в Индии — это гонимое и преследуемое меньшинство, 2 млн. боснийцев — меньшинство, миллиард мусульман мира — меньшинство. Немцы в Европе — тоже меньшинство.

Мы говорим об ортодоксии духа. Это означает прежде всего вертикально ориентированный импульс, волю к надчеловеческому идеалу. Интуитивная вертикальная ориентация, рождающая из провиденциальной предназначенности, важнее в непосредственной исторической гуще событий, чем формальная ортодоксия доктрин. Меньшинства противостоят горизонтально ориентированному конформизму того, что мастера суфийского пути в свое время определили как «пустыню, состоящую из множеств». Эта пустыня — человечество. Эти «множества» — узкие круги элиты и широкие слои буржуазии, преуспевающие рабочие и последователи экстравагантных новоизобретенных культов. Истеблишмент и маргиналы, Бильдербергский клуб и панки, все это — большинство, слившееся в безумном экстатическом хороводе молчания и сна, инерции и гибели. Они думают, что их хоровод — это ликующий праздник жизни, в то время как речь идет всего лишь о торжестве космического льда. Немцы, палестинцы, иранцы, боснийцы — вот великие вехи огненного сопротивления «мировому льду», энтропии, шкурному конформизму плебса, сговору мафий, фарисейству жрецов, высокомерию мирового истеблишмента.

Ларчик пресловутого «масонского заговора» открывается просто: это закон «больших батальонов». Социальная сущность этого закона по сути дела есть модификация закона всемирного тяготения: малая масса стремится к большим, большие стягиваются в суперсистему. Маленький человек хочет быть на стороне «закона и порядка», для него закон и порядок совпадают с ритмом «больших батальонов». Естественное желание слабой жизни, угасающей энергии — войти в выигрышную команду, они не понимают, что нет победителя, кроме Бога. Единственного, Который не умирает.

Страх смерти и жажда выиграть с помощью мистического очарования количества — вот и весь секрет консенсуса и разгадка успехов политического масонства, этого всемирного союза клерков. Итак, с одной стороны, глобальная агрессия планетарного большинства, единого во лжи; с другой стороны, восстание меньшинства, истинной аристократии, для которой «смерть» и «победа» — это синонимы в восходящей динамике жертвенного служения Духу.

Явная доктрина

Пока меньшинство не преобразится, пока его восстание будет питаться лишь инстинктивным возмущением, оно обречено оставаться жертвенным, страдающим, гонимым. Меньшинство должно из жертв стать мучениками, свидетелями; из общности гонимых стать цивилизацией героев. Подлинной идеологией такого мирового меньшинства может быть лишь Ислам, чистый Ислам Мухаммада (М), доктрина Пророков, единственный подлинных революционеров. Их революция направлена против «абсолютного рока», который представляет собой высшую реальность для языческого сознания. Дахр, упоминаемый в Коране (Х45, 24) Зерван древних иранцев, Уран эллинов, Брахман индуистов — разные названия одного и того же. Это бесконечная тяжесть всерастворяющего негатива, вечное Коран повторение равного, метафизическая диктатура ничто, спасителем от которой выступает лишь абсолютный Субъект, личный Бог, именно поэтому называемый в Коране «Милостивым, Милосердным». Это Вседержитель, личная верность которому есть священная основа аристократизма, принцип духовной избранности, тайный и последний смысл истинного рыцарства как на Западе, так и на Востоке. Султан Салахеддин и Ричард Львиное Сердце, шах Исмаил Хатаи и Фридрих Барбаросса, все они носители этого благородного и страшного в своем нездешнем сиянии архетипа: вассал Единственного Сюзерена. Совершенное воплощение этот архетип обрел в нашем господине Мухаммаде (М), Посланнике, воине, основоположнике новой мировой политики, названной идеологами Халифата ас-сийаса аль- илахийа — божественная политика.

Призвание России

Россия сегодня оказалась перед искушением присоединиться к «большим батальонам»: мировой лёд — конформизм, демагогия, апатия — затягивает политическое пространство одной из самых страстных и неукротимых стран в истории человечества. Альтернативы мондиализму, превратившего Россию в своего пособника или жандарма на Ближнем Востоке, в Средней Азии, а теперь планирующему использовать её в очередной раз и против Европы, не могут быть взяты из старого набора средств, уже исторически доказавших свою непригодность. Церковь не станет опорой сопротивления «горизонтальному консенсусу» большинства хотя бы уже потому, что она есть организация жрецов, а жрецы всегда были, есть и будут врагами Пророков, упраздняющие их посреднические прерогативы. Посланничество Христа (М) было вопреки жречеству. Православная церковь со времен Петра I демонстрирует сервильный конформизм последовательно с цезаропаписткой, коммунистической и посткоммунистической властями России, каковые — все три — в свою очередь служили и служат Даджалу-Антихристу.

Национал-патриотизм выявил свою убогую маргинальную сущность — это разменная монета в противоборстве двух мафий: «левомондиалисткой» мафией Горбачева и «правомондиалисткой» мафией Ельцина. Национал-патриотические лидеры — ставленники структур, управляющих общим политическим процессом в стране; они, а за ними и публицисты, вскрываются как агенты-провокаторы, сотрудничающие или готовые сотрудничать с «большими батальонами». Идейный арсенал «русской правой» базируется на ряде тонко проведенных интеллектуальных «подставок», недоразумений или заведомо тупиковых ориентаций, таких, как пресловутый космизм, языческий культ государства- Левиафана или туземные по своей сути этноцентризм и культ предков. Но есть люди — среди них русские, арабы, германцы, персы, тюрки, славяне, которым действительно нужна «великая Россия», Россия, свободная от политических и исторических иллюзий, Россия, побеждающая огненным дыханием мировой лёд. Эта Россия вместе со сражающимся меньшинством планеты может создать истинный центр силы — Империю Бога, которая находится ни на Востоке, ни на Западе, ни на Юге, на на высшем полюсе верности и веры.

«ат-Тавхид»: русский журнал исламской перспективы, 1994 г.