Жизнь и послание Варнавы

Вопреки усилиям различных христианских церквей вычеркнуть из традиции жизнь и послание Варнавы, суть этого послания осталась. Как можно было избавиться от этой памяти, когда его имя и деятельность были хотя бы частично сохранены текстом Святого Писания?

Иудей, рождённый на Кипре, он звался сначала Йошуа, и, благодаря его преданности делу Иссы (мир ему), другие ученики дали ему прозвище «Варнавы» («Барнаба»), что в переводе означает «дитя утешения», иначе — «дитя призыва». Он был успешным проповедником, обладавшим харизматической личностью. Люди, которых мучил внутренний конфликт между различными религиозными установками, могли найти покой и облегчение в его обществе. Его значение, который был близок к хазрату Исе (мир ему), сделало его видным участником маленькой группы учеников в Иерусалиме, которые собрались вместе после исчезновения учителя. Они соблюдали Традицию пророков, которую Иса (мир ему) пришёл «не разрушить, но исполнить» (Евангелие от Матфея, 5:17). Апостолы продолжали жить как иудеи и практиковали то, что получили от Исы (мир ему). Никому из них не приходило в голову, что «христианство» можно рассматривать как новую религию. Они были глубоко верующими иудеями и отличались от своих соседей только верой в посланничество Исы (мир ему). Вначале они не организовывались в отдельную секту и не ходили в какую-то особую синагогу. В учении Иссы (мир ему), так, как они его понимали, не было ничего, что требовало бы разрыва с иудаизмом. Однако они вызвали враждебность, вступив в конфликт с социально-политическими интересами иудейской элиты. Конфликт между иудеями и последователями Исы (мир ему) был начат именно первыми, которые чувствовали, что эти люди могут подорвать авторитет традиционного раввината. Пропасть постепенно расширялась. Во время осады Иерусалима в 70 году от Р. Х. «христиане» оставили город и отказались впоследствии принимать участие в восстании Бар Кохбы в 132 от Р. Х. Оба этих момента обнажили всю разницу между последователями Исы (мир ему) и иудеями.

Вопрос о происхождении Исы (мир ему), его природе и отношении к Богу, который впоследствии приобрёл такую важность — вообще не затрагивался первыми учениками. То, что Учитель был человеком, сверхъестественно одарённым от Всевышнего — принималось без обсуждения. Ничто в словах Исы (мир ему) или его поступках не противоречило этому взгляду на него. Как пишет Аристид, один из самых ранних апологетов Церкви, поклонение ранних христиан имело характер ещё более чистого единобожия, чем у евреев.

С обращением Павла начался новый период в христианской теологии. Теология Павла основывалась на его личном опыте, интерпретированного в свете тогдашней эллинской мысли. Доктрина искупления была продуктом его ума, верованием, совершенно неизвестным ученикам Исы (мир ему). Теория Павла подразумевала обожение Исы (мир ему). Павлианский период в истории христианской церкви обозначил смену человеческой среды и принципов. Вместо учеников, которые сидели у ног Мессии, на передний план выступила новая фигура, лично не имевшая с ним живого контакта. Вместо Палестины, сцены христианской активности, стала вся Римская империя. Вместо того, чтобы быть всего лишь одним из направлений в иудаизме, христианство не только стало независимым от иудаизма, но освободилась и от самого Исы (мир ему).

Павел был иудеем, жившим в Тарсе. Он провёл много времени в Риме и являлся римским гражданином. Он вполне отдавал себе отчёт в том, насколько сильно римская религиозная традиция довлела над населением империи. Интеллектуалы находились под влиянием Платона и Аристотеля. Павел чувствовал, что будет трудно обратить массы в римской империи без приспособления к доминирующей в их сознании матрице. Однако его практическая мудрость была неприемлема для тех, кто видел и слышал живого Учителя. Тем не менее, несмотря на все различия, апостолы решили работать вместе ради общего дела.

Как отмечается в Деяниях, Варнава представлял тех, кто были личными учениками живого Исы (мир ему) и некоторое время Павел сотрудничал с ними. Однако, в конце концов, они разошлись.

Павел хотел отказаться от заповедей, низведённых через Мусу (мир ему) о халяльной еде; он хотел также оставить заповедь, низведённую через Ибрахима (мир ему), касающуюся обрезания. Варнава и другие апостолы, лично знающие Ису (мир ему), не соглашались. Следующие фразы в Деяниях намекают на этот раскол:

«И некоторые люди, пришедшие из Иудеи, учили братьев, говоря: „Если вы не обрезаны, согласно переданному через Моисея — вы не можете спастить“. Когда об этом Павел и Варнава имели не малый раскол и споры между собой, то решили, что Павел и Варнава должны пойти в Иерусалим к апостолам и старейшинам об этом вопросе» Деяния, 14:1–2

После этого раскола пути разошлись. В Деяниях упоминания о Варнаве после раскола пропадает, поскольку запись деяний апостолов осуществлялась последователями Павла.

Из компромисса Павла с римскими верованиями и преданиями, христиане его школы росли численно и набирали силу. Новая стадия была достигнута, когда уже короли использовались как пешки для достижения целей Церкви.

И последователи Варнавы так и не сумели создать центральную организацию. Однако благодаря искренней преданности делу их лидеров, численность унитариан росла очень быстро. Эти христиане навлекли гнев Церкви, и систематические усилия прилагались к тому, чтобы разгромить их, стереть все следы их существования, включая книги и общины. История учит, однако, что крайне трудно уничтожить веру силой.

Отсутствие среди них организации стало источником силы, поскольку весьма нелегко было брать их по одному. Современное исследование обнаружило любопытные факты об этих христианах. Эти факты подобны гребням волн, глядя на которые можно представить себе как бы невидимую мощь всего океана.

В IV веке от Р. Х. существовала секта, известная под названием «гиписистореане». Они отказывались поклоняться Богу как отцу, они чтили Его как всемогущего правителя мира, который был Высочайшим, и никто не был равен и подобен Ему.

Павел Самасадский был епископом Антиохии. Он считал, что Иса (мир ему) был не Богом, а человеком и пророком, отличавшимся лишь иерархической ступенью от пророков, пришедших до него. Согласно его вере, Бог принципиально не мог превратиться в человека. Далее мы сталкиваемся с другим епископом Антиохии — Лукианом. В роли епископа его репутация святого была не меньшей, чем учёного. Он бескомпромиссно выступал против веры в Троичность. Он вычистил все упоминания Троичности из текста Библии, полагая, что это позднейшие вставки, которые нельзя найти в ранних Евангелиях. Он стал мучеником в 312 году от Р. Х. Наконец, мы приходим к знаменитому ученику Лукиана — Арию (250–336 гг.). Он был ливийцем по рождению. Епископ Пётр Александрийский рукоположил его дьяконом, но позднее отлучил. Ахилл — преемник Петра, снова рукоположил Ария как священника. Следующий епископ Александрии Александр снова его отлучил. Арий к тому времени собрал столь широкий круг последователей, что стал головной болью для Церкви. Изгнанный за её пределы, он мог быть для неё великой угрозой. Но невозможно было его интегрировать в Церковь, ибо Арий хотел установить чистое единство вечного Бога. Он верил, что как бы Христос не превосходил других сотворённых существ, сам он не мог быть причастным к божественной природе. Он был в такой же мере человек, как и всякий прочий. Учение Ария распространилось как лесной пожар и потрясло самые основания Церкви апостола Павла. Спор искрил 300 лет, пока не случилась вспышка. Никто не осмеливался противостоять организованной Церкви, но Арий это сделал и оставался для Церкви головной болью как рукоположенный в священники, так и отлучённый. В течение этого времени два события изменили историю Европы.

Император Константин поставил под свой контроль большую часть Европы и потом начал поддерживать христиан, однако, без принятия христианства. Для монарха-воина конфликты различных верований внутри христианской веры были непонятны. В самом императорском дворце не менее яростно бушевало противостояние. Королева-мать склонялась к христианству Павла, в то время как его сестра — принцесса Константина — была ученицей Ария. Император колебался между этими полюсами. Как правитель, он был заинтересован, прежде всего, в объединении всех христиан внутри единой Церкви. Именно в это время конфликт между Арием и епископом Александром приобрёл такой размах и такую ярость, что превратился в проблему закона и порядка. Император, озабоченный поддержанием мира в только что объединённой Европе, был вынужден вмешаться. В 325 году от Р. Х. Собор всех направлений христианства был созван в Никее (теперь деревня Исник). Епископ Александр не смог прибыть на съезд и делегировал своего заместителя Афанасия, который впоследствии сменил Александра на епископской кафедре.

Собор вылился во множество продолжительных заседаний. Император Константин не мог полностью понять и оценить теологические дискуссии, но ему было абсолютно ясно, что для поддержания мира в империи нужны поддержка и сотрудничество Церкви. Соответственно, он поддержал своим авторитетом Афанасия и изгнал Ария из империи. Таким образом, вера в Троицу стала официальной религией государства. Страшное избиение христиан, не веровавших в Троицу, последовало за этим. Стало уголовным преступлением само обладание Библией, не авторизованной Церковью, и, согласно некоторым оценкам, не менее 270 различных версий Библии было сожжено. Принцесса Константина крайне отрицательно восприняла такой поворот дел. В итоге, император был переубеждён и согласился принять веру людей, которых он преследовал и убивал. В результате, Ария позвали назад в 336 году. В день, когда Арий должен был триумфально посетить Константинопольский собор, он внезапно скончался. Церковь назвала это чудом. Император знал, что это убийство. Он изгнал Афанасия и двух других епископов, после этого Константин формально принял христианство и был крещён арианским епископом. Таким образом, монотеизм стал официальным вероисповеданием. Константин умер 337 году. Следующий император Константиниус также принял веру Ария. В 341 был съезд в Антиохии, на котором было принято, что монотеизм является правильной интерпретацией христианства. Эта точка зрения была подтверждена другим собором, которым прошёл в Сирмиуме в 351 году. В итоге ариенизм был принят подавляющим большинством христиан. Святой Иероним писал в 352 году: «Весь мир стонал и изумлялся, обнаружив, что он — арианский».

В этом контексте следующая важнейшая фигура — это Папа Гонориус. Современник пророка Мухаммада (ﷺ), он стал свидетелем поднимающегося прилива Ислама, чьи установления очень близко напоминали принципы Ария. Поскольку взаимное братоубийство христиан было ещё свежим в его памяти, он, возможно, думал, что можно найти средний путь между Исламом и христианством. В своих письмах он начал поддерживать доктрину «единого разума». Ибо если Бог обладал бы тремя независимыми умами — результатом явился бы хаос. Логическое решение указывало на необходимость веры в бытие Единого Бога. Этой доктрине никто официально не бросал вызов ещё полвека. Папа Гонорий умер в октябре 638 года. В 680 году, 42 года после его смерти, состоялся собор в Константинополе, где его предали анафеме. Сие событие уникально в истории папства: Папа был обличён своим преемником и Церковью. Следующие две фигуры в истории этой веры, заслуживающие упоминания, принадлежат к одному семейству. Э. Ф. М. Соццини (1525–1565 гг.) был уроженцем Сиены. В 1547 году он попал под влияние сицилийского мистика Камилло. Слава его распространилась в Швейцарии. Он бросил вызов Кальвину по поводу Троицы. Соццини расширил доктрину Ария, отрицал божественность Исы (мир ему) и отверг доктрину первородного греха и искупления. Объектом поклонения, согласно ему, мог быть только один единственный Бог. За ним последовал его племянник Ф. П. Соццини (1539–1604 гг.). В 1562 году он опубликовал работу о Евангелии Иоанна, отрицая божественность Исы (мир ему). В 1578 году он отправился в Клаузенбург в Трансильвании, чей правитель Иоанн Сигизмунд выступал против доктрины Троицы. Здесь епископ Франциск Давид (1510–1579 гг.) был яростным антитринитарианцем. Это привело к созданию секты, известной как «раковянский катехизис», название, происходящее от Ракова в Польше. Этот город стал оплотом арианства. Часть нынешних христиан всё ещё верит в Единого Бога. Они не всегда способны озвучить свою веру. Благодаря сокрушающей силе Церквей эти люди лишены возможности самовыражения и между ними нет особого общения. Под конец небезынтересно будет процитировать Афанасия, защитника Троицы. Он сказал, что когда принуждал свой разум сосредотачиваться на божественности Иисуса, все его усилия кончались ничем. И чем больше он писал, тем меньше был способен ясно формулировать свои мысли. В другом же месте он заявил, что его вера состоит в том, что «нету троих, а есть „Один Бог“».

Перевод с английского Гейдара Джемаля